Перевод с немецкого Бориса Далматова
Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 2, 2016
Перевод Борис Далматов
Райнер Мария Рильке (1875–1926)
– один из самых влиятельных поэтов-модернистов XX века. Родился в Праге, имел австрийское
гражданство, писал по-немецки. Автор более десяти поэтических книг. Писал также
прозу, книги об искусстве.
Борис Далматов родился в
1973 году. Окончил Казанский государственный университет (отделение
романо-германской филологии). Член Российского союза писателей. Лауреат
национальной литературной премии «Поэт года» в номинации «Детская литература».
ВЕНЕЦИЯ
На гондоле вдоль каналов.
Крики чаек, гул людей.
Город мраморных причалов
И пустынных площадей.
Тишина. Слова по ходу.
Скрип тяжелого весла.
И, заглатывая воду,
Ночь незваная пришла.
Надевает город маски,
Слышно «Аве», будто всплеск.
Я, как дож венецианский,
Объезжаю город-склеп.
ОСЕННИЙ ДЕНЬ
Мой Бог, пора. Как долго длилось лето,
Сотри мгновенья с солнечных часов
И отпусти ветра гулять по свету.
Не забирай последние плоды,
Ты лучше дай им два денька погожих,
Дай им дозреть, вином чтоб стали тоже
И увенчали тяжкие труды.
Теперь уж поздно строить новый дом,
Кто одинок, тот с грустью встретит старость,
Как мало нам от жизни той осталось:
Писать, читать, и, позабыв усталость,
Шуршать листвой, и зябнуть под зонтом.
ВИГИЛИИ
I
Поля уснули блеклые,
Лишь мы не спим с тобой;
Уходит в даль далекую
Корабль золотой.
Блаженная вигилия!
Спустилась ночь к реке,
Держа луну, как лилию,
В невидимой руке.
II
Как мало дня, как света мало –
Я погружаюсь в ночь безвольно.
Луна качается устало
На старом шпиле колокольном.
Иных миров необычайность
Сквозь эти стены не прорвется.
Лишь десять звезд глядят печально
В мое окно, как в глубь колодца.
III
Тает звук шагов в ночи.
Тишина безбрежна.
На столе огонь свечи
Тлеет безмятежно.
Золоченые тома
Спят на полках в спальне,
Как волшебные дома
В королевстве дальнем.
АДВЕНТ
Идет буран по косогору
И гонит снежные стада.
И елям чудится, что скоро
Они увидят города.
И тянут ветви на дорогу,
Чтоб не оставили их тут,
И будто тоже славят Бога,
И будто тоже чуда ждут.
* * *
Сохнет верба у забора,
Не цветет она весной.
Старый домик рухнет скоро,
Покосился домик мой.
Пробежала жизнь рекою,
Расплескалась, как вода,
И пришли зима с тоскою,
И остались навсегда.
* * *
Я помню запах белой хризантемы, –
Как ослепительна ты в этот день была…
Ты в ночь мою вошла строфой поэмы
И душу ненароком забрала.
Я робок был, а ты, как снег, воздушна, –
Тебя однажды видел я во сне.
Ты так мила, так сказочно послушна…
Была ли ты иль вновь приснилась мне?
* * *
Мое дитя, когда ты рядом,
Я старше сам себе кажусь.
Твой смех лучистый мне отрада
И вновь нахлынувшая грусть.
Когда я слышу эти звуки,
Когда ты смотришь мне в глаза,
Хочу я взять тебя на руки
И что-то важное сказать.
МАЛА СТРАНА
Этот город, видно, болен:
Старость в двери постучалась,
Между крыш и колоколен
Наше небо затерялось.
На перилах ангелочки
Улыбаются шаблонно,
И свисают в многоточья
Вазы с каждого балкона.
И читает солнце втайне
Под раскатистые звоны
Слово Божие на камне
Возле мраморной Мадонны.
В ЦЕРКВИ СВ. ГЕНРИХА
У алтарного придела,
Окруженный темнотою,
Спит мой рыцарь поседелый
Под гранитною плитою.
Гордо держит герб старинный
Неподвижными руками,
И весь день простолюдины
Топчут герб тот башмаками.
* * *
Ты тоже надеешься втайне,
Что жизнь не напрасно прошла,
Что было в ней высшее знанье,
И цель в твоей жизни была.
На полках стоят бездыханны
Тома недочитанных книг;
Картины, далекие страны –
Ты вновь вспоминаешь о них.
Все было: любовь и разлука.
В наследство от прожитых лет
Остались молитва и мука,
И женщины той силуэт.
НОЯБРЬ
Тускнеют звуки вечерами,
Уходит осень, старый дон,
И ночь становится желанней,
И ближе колокольный звон.
На мокрых крышах чуть притворно
Еще лежит туман седой,
Но смерть берет аккорд минорный
Своей холодною рукой.
ИСПОВЕДЬ МУДРЕЦА
Я был НИКЕМ, НИКЕМ я и остался,
Для слова БЫТЬ еще я слишком мал.
Я снисхождения так долго добивался –
И вот устал.
Я жизнью сыт, и вашего участья
Я не приму.
Я не созрел для радости и счастья.
Не нужен никому.
Единственный костюм давно изношен,
И лоск угас.
Я в нем войду, несведущ и неспрошен,
В свой скорбный час.
На голове седой волос осталось мало,
Я, как костюм, наверно, полинял.
Я был любим, любви моей не стало,
И жизнь уже не радует меня.
ЗА СМИХОВЫМ
Они идут угрюмою толпою
И исчезают к ночи кто куда.
На лицах их отметилась нужда
Кровавым потом, сажей заводскою.
Потухший взгляд ничем не оживить.
Они, с трудом передвигая ноги,
Бредут в пыли по выжженной дороге –
Им суждено всю жизнь по ней ходить.
АНГЕЛЫ
Они летят во тьме кромешной,
И лик их светел, как звезда.
О жизни прошлой, жизни грешной
Они вздыхают иногда.
Они бы многое сказали,
Но позабыли все слова.
Невыразимы их печали,
Незрима сила божества.
Они летят, как в небе птицы,
И не понять: где ты, где я.
Их крылья – пестрые страницы
В огромной книге бытия.
Перевод с немецкого Бориса Далматова