Перевод с украинского Бориса Херсонского
Опубликовано в журнале Интерпоэзия, номер 4, 2015
Книга наполнена теплом и горечью, книга колючая и ломаная. Стихи похожи на розы: пока дочитаешь – обязательно поранишься. Стихи, которые можно пересказать, что-то добавляя, что-то забывая, но ничего не упуская, ничего не теряя. Поскольку слишком звонкие буквы в этих стихах – и захочешь их забыть, а они все равно напомнят о себе. Язык стихов простой и убедительный, как и должно быть, когда говоришь о таких важных вещах, как абрикосы. То есть – память и любовь.
Сергей Жадан
там, где не растут абрикосы, начинается Россия
Уголь лица
С глазами морскими синими
С волосами льняными
Чуть вылинявшими
Это не флаг
Это стоит в шахте
По колено в воде
Мой папа
Его лицо словно уголь
С оттиском
Полевого хвоща допотопного
Годами растоптанное
Море твердеет солью
Трава углем твердеет
А папа становится как ковыль
Седым
Он – мужчина
А мужчины не плачут
Так говорят в рекламе
А щеки его канавками
Порубила шахта
И уголь добытый из лица
Отца моего
Сгорел в печах и кострах
Донбасса
И где-то там высоко
Стоит террикон
Торчит террикон
Как сфинкс как дракон
что защищает своего Тутанхамона
И знаю лишь я одна
Террикон посреди степи
Это пробки от бутылок
Что папа выпил
И пепел от сигарет
Что выкурил папа
Терриконы грудей
Купа деревьев эта
что карандаши разного цвета
Понатыканные вдоль дороги
Иногда проезжает КРАЗ
Через степь в лесополосу…
Донбасс! Донбасс!
Шипит труба солнцу на ушко
Отодвигая волосы
Ты стоишь
В спецодежде
Угольного агента
И парфюмерно пахнешь
Реагентами:
Я женщина
Вода — стихия моя
Это не только заваривание чая
Или мытье посуды — нет!
Хоть женщин и не берут в шахту
Но берут на фабрику
Перерабатывающую уголь
Я мою уголь
Как мыла бы косы
Я измельчаю уголь
Как резала бы картошку
Или перемалываю мясо
В блендере фабрики
И заправляю маслом
Растопленным
То есть поливаю этот борщ
Реагентами
Слушай, эти комплименты
О красоте донбасских девчат
Не лишены смысла
Если увидеть эти заводы
Если спуститься в эти шахты
Или искупаться в отравленных водах
Отстойников
Куда сливают юшку
Вот от этого моего борща
Если забраться на террикон
И провалиться ему в подполье
Точнее — в прямую кишку
А перед тем
Увидеть цвет абрикос
Нежно-белый цвет абрикос
А осенью их желтые волосы
С высоты вагонеткового полета.
Абрикосы в касках
Отцвели абрикосы Донбасса
Всеми оттенками неба
Абрикосы надели каски
Миновала весна
Их было двадцать
Все молодцы
До тридцати
По правилам уравнения
Их и стало двадцать
Только не на что и равняться:
Они держались
На волоске
Стальканата
Они стояли в клетке
Словно в ковчеге Ноя
После потопа
Упала бетона тонна
На клетку
Они выпали
Их расплющило
В свободном паденьи
Они стали свободны
Да, свободны
Как вырванные с корнем
Абрикосовые деревья
Их было двадцать
И стало двадцать
На них равнялись
По правилам уравнения
Когда продолжали ряд
На кладбище
Только отец не успел
сравняться с ними
Мой отец
Под углем застыл
А они поднимались все выше и выше
В резиновых ботинках
С фляжками без воды
С телами как фляжка
Поднимались к ангелам
Туда…
И теперь бабушки внукам
повторяют сказку
об абрикосах в касках
Сказка моей бабуси
Когда слезы
Становятся каменной солью
Когда море в животе
Становится шахтой
Вымирают мамонты
И рождаются души нараспашку
Они меняют смелость на водку
И нанимаются на работу
Подожди!
Шахта проглотит тебя
Красавица темнокожая
Каменная
Подожди!
Она родит тебе мертвое море
Ее талия не шестьдесят
А груди обвисли до пояса
Не заходи в нее
Можешь не возвратиться
Как ребенок в матери
Которая рожать не хочет
Он погрузился в нее раз
И вернулся со слезами в руках
Он погрузился в нее – два
И вернулся с солью в руках
Он погрузился в нее – три
И полные руки угля
Потащили на дно
Подземного моря
Абрикосовые деревья
Распростерли руки до неба
Абрикосы надели
Оранжевые каски
И теперь когда ешь абрикосы
В середине кусочек угля
Конец сказки
Книга ангелов
Твои зубы темные и дырявые
Как эти терриконы
Твои очи серые и пряные
Как перевернутые корни
Дыма алчевского
Что прорастает ввысь
И приживается всюду
Как вербы
– У меня со здоровьем плохо
Но сочувствовать мне не нужно
Я добываю траву
Не какую-нибудь
А каменную
Из-под земли
Из под неба:
Когда-то здесь было море
Росли гигантские травы
И на них раскачивались ангелы
Травы слушали их разговоры
Запоминали слова
Спрессовывались в торф
Он выдавливал из себя влагу
Становился сутью всего
Укрывался свежими ветками
И еще будто колоды
Эти ангельские слова
Не могли донестись по ветру
И становились легким камнем
То есть превращались в уголь
И теперь каждая шахта –
Это книжка
С ангельскими словами
Страницы которой
Горят в печах
Это гигантские свечи
Рассеянные степями
Поэтому заводы Донбасса
курятся цветным дымом
И им плевать та запреты
Табакокурения
В общественных местах
Ибо на заводских площадках
Они – у себя дома
А там как известно
курить не запрещено никому
Даже коту
Ту-ту поезд ту-у
август-октябрь 2012
Перевод с украинского Бориса Херсонского