Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 1, 2007
С осени 2003 года издательство «АСТ-ПРЕСС КНИГА» выпускает книжную серию «Западно-восточный диван». С руководителем проекта и ведущим редактором серии, известной переводчицей с немецкого языка Галиной Михайловной Косарик, беседует Светлана Силакова.
«Иностранная литература». Название вашей серии ассоциируется с миром немецкой классики, с высокой поэзией…
Галина Косарик. И однако же ее задача — в том, чтобы знакомить российского читателя с новинками современной немецкоязычной прозы.
Но действительно, серия названа в честь «Западно-восточного дивана» Гёте, и подарочное издание этого поэтического цикла стало своеобразным ее зачином. К тому же мы выпустили его с приложением — отдельной книжечкой издали изящное литературное эссе Зигфрида Унзельда, издателя книг Гёте, — «Гёте и гингко». Там, собственно, и рассказывается о том, как возник этот цикл и как он связан с Востоком. Скажу только, что «немецкий диван» — своеобразный ответ Гёте на диван[1] персидского поэта ХIV века Хафиза. Познакомившись с его поэзией по переводам австрийского ориенталиста Хаммера-Пургшталя, Гёте не смог устоять перед соблазном вступить с Хафизом в поэтический диалог через века.
Наши отечественные литературоведы трактуют этот цикл как поэтическую картину видения мира зрелым Гёте. Вдохновленные этой идеей, мы пытаемся выразить через отбор литературных произведений сегодняшнее видение мира, отраженное в творчестве и молодых, и зрелых немецкоязычных авторов — наших современников. Немецкой классики у нас в стране и раньше было много, а вот с изданием новейшейлитературы всегда — в первую очередь по идеологическим причинам — возникало множество трудностей.
Любопытно, что почти во всех книгах встречаются цитаты из Гёте и упоминания о нем, что лишь еще раз подтверждает: название серии мы выбрали не случайно.
Конечно, формулировка «Западно-восточный диван» открывает перед издателем широчайший спектр возможностей, но мы пока ограничиваемся только немецкоязычными авторами, которые по сравнению с авторами, пишущими на других европейских языках, все эти годы были обделены вниманием российских издателей.
«ИЛ». Легко ли вам выдержать этот принцип?
Г. К. Эта установка создает для нас известные трудности. Приходится преодолевать инертность читателя, в том числе и интеллигентного, не очень стремящегося купить книги неизвестных ему авторов — вместо привычных Ремарка и Цвейга какого-то Майера или Генацино.
Не все просто и с переводчиками: многие старые мастера уже перестают работать, а их молодые коллеги пока не умеют работать качественно: им сплошь и рядом не хватает филологического багажа и навыков школы перевода, каждый раз требуется большая редакторская правка.
«ИЛ». Какие темы предпочитают затрагивать современные немецкоязычные писатели?
Г. К. Литературный немецкий язык объединяет словесность трех государств. У каждой страны — свои традиции, свои заботы.
Первое место по количеству писателей и книг занимает Германия, что естественно, поскольку она намного больше и Австрии и Швейцарии. Для немецких авторов, о чем бы они ни писали, характерны две непременные темы: фашизм (разгром фашизма, вина немцев за развязывание Второй мировой войны) и объединение Германии. Территориально ГДР и ФРГ уже более десяти лет — одна страна, но психологически их слияние еще не пережито. Это особенно заметно в Берлине, где больше нет реальной стены, но разделительная линия проходит по душам людей.
У Австрии — своя историческая проблематика: утрата статуса монархии, аншлюс 1938 года, потеря независимости и восстановление ее в 1955 году, но для австрийской литературы более характерен уход в человеческую психологию и даже в психопатологию.
Швейцария, в свою очередь, обеспокоена тем, что ее может поглотить Европейский Союз, она опасается утратить свое чистенькое благополучие — баталии по этому поводу ведутся нешуточные, а литература тем временем немножко отвлекается на детективы — жанр, чувствующий себя в этой стране довольно уютно.
«ИЛ». Возвращаясь к Германии: можно ли считать, что на уровне литературы она объединилась?
Г. К. Я уже сказала, что по душам людей еще проходит трещина сорокалетнего проживания в двух государствах с разными политическими системами, тем более, что представители западных земель немного свысока поглядывают на представителей восточных, обвиняя их — когда справедливо, а когда и не очень — во всех политических грехах бывшей ГДР, зачастую инициированных политикой Советского Союза. Конечно, писатели — более продвинутая часть общества, но и им немало досталось за обширные связи со Штази, открывшиеся после падения Берлинской стены. Из писателей бывшей ГДР полноценным признанием пользуются диссиденты — например, Катя Ланге-Мюллер[2], Ханс Иоахим Шедлих[3], Фолькер Браун[4]… Но над их творчеством — что совершенно естественно — довлеет тема бывшей ГДР, а это — как, кстати, и тема СССР — практически не интересует российского читателя. Поэтому в нашей программе имен этих уважаемых авторов пока нет — маркетинг мешает, но я надеюсь, что ситуация изменится и интерес к прошлому возродится. Среди молодых я назвала бы Томаса Бруссига[5] и Инго Шульце, написавших книги об объединении Германии, но включить эти романы в нашу программу невозможно из-за объема — в каждом по шестьсот страниц.
«ИЛ». Как вы отбираете книги для программы?
Г. К. Очень просто — берем лучшее, что вышло в немецкоязычной прозе за последний год. Я езжу для этого на Франкфуртскую книжную ярмарку, просматриваю каталоги немецких издательств, слежу за публикацией списков бестселлеров, запрашиваю немецкие издательства о тиражах интересующих меня книг и продаже лицензий на них в другие страны, просматриваю немецкую критику, в том числе и в Интернете. Когда везде мелькают одни и те же названия и имена, то ошибок, как правило, не бывает. А подтверждением правильности выбора можно, наверное, считать субсидии Института имени Гёте (Мюнхен) на наши издания. Почти все наши книги выпущены с немецкой или австрийской финансовой поддержкой. Первой ласточкой стал роман Андреаса Майера «Духов день»[6]. Это был дебют молодого автора, отмеченный в Германии шестью — беспрецедентный успех! — премиями и вызвавший большой интерес в обществе. Писатель, родившийся в «медвежьем углу» под Франкфуртом, буквально взорвал Германию своим «захолустным романом» о жизни далекого городка, где как в капле воды отразились основные общественные проблемы государственного масштаба: коррупция в чиновничьих кругах, подкупы на выборах, денежные махинации в больничной кассе, отношения с турками-эмигрантами, неизжитые рудименты фашизма и т. д. Роман был назван «смелым шагом», «очень убедительной книгой», «самой важной книгой года» и т. п. Отмечали, что Майер пишет «колючим языком», что его глушь — это «паноптикум немецкого общества» и т. п. Андреас Майер приезжал в Россию на презентацию своей книги в Москве и затем с той же целью посетил Рязань, Смоленск, Минск.
«ИЛ». Итак, вы издаете новейшую немецкоязычную прозу — то, что впервые было опубликовано на языке оригинала после 2000 года. А бывают ли исключения?
Г. К. Мне хотелось бы особо выделить три книги, посвященные юбилею 2005 года: 60-летней годовщине краха фашизма, они интересны некоторым специфическим поворотом темы.
Начну с книги австрийца Эриха Хакля, которой я дала несколько провокационное название «Две повести о любви», подсказанное мне, однако, немецкой и австрийской критикой: и во «Фрагментах любви с первого взгляда» ( перевод И. Косарика), и в «Свадьбе в Аушвице» (перевод Е. Турчаниновой) речь на самом деле идет о великой трагической любви двух австрийских борцов с фашизмом к красавицам-испанкам, ставшим их женами, и о гибели в немецких концлагерях обоих героев. Удивительна сама манера письма: сюжет строится на документах и письмах, сохраненных живущими сегодня детьми и внуками этих невыдуманных героев, сумевших страстно и верно любить в таких страшных обстоятельствах.
Вторая книга этого маленького цикла — «Блудный сын» Ханса-Ульриха Трайхеля[7] (перевод В. Седельника) о судьбе немецкой матери, потерявшей во время отступления в Восточной Пруссии грудного младенца и всю жизнь обивавшей пороги бюрократических инстанций Германии в поисках потерянного сына. Повесть — иронически обыгранный вариант библейской притчи — написана от имени второго ребенка в семье, который все детство чувствует себя обделенным из-за этого мистического «блудного» сына, которого ищут родители.
И наконец третья книга — Йенс Рен «Одни в океане» (перевод О. Асписовой) — написана в середине пятидесятых годов участником Второй мировой войны. Рен, командир подводной лодки, описал то, что пережил сам: в 1942 году раненый американский пилот, чей самолет был сбит, и немецкий офицер-подводник (его субмарина была потоплена) оказываются вдвоем в надувной лодке посреди Атлантического океана: полный штиль, жара, нет ни пищи, ни воды. В реальной жизни Рена спасли англичане, взявшие его в плен. В книге же оба героя погибают, но прежде чем это происходит, разыгрываются события небывалого трагического накала.
«ИЛ». А какими новинками предполагаете нас порадовать в будущем?
Г. К. Не могу не упомянуть о книге Петера Хандке, ставшего классиком еще при жизни, «Дон Жуан (рассказано им самим)»[8]. В обычной своей постмодернистской манере, не сковывая себя рамками того или иного жанра, Хандке описывает неделю из жизни этого вечного странника, путешествующего по мировой литературе, и начинает с заявления, что все прежние Дон Жуаны были лже-Дон Жуанами. Герой грустит, предается тоске и печали, пребывая в вечном поиске идеальной женщины, которую так пока и не встретил. Немецкая критика дала очень высокую оценку этой вещи Хандке примерно в таких выражениях: «Ну, наконец-то слышен голос художника, забывшего про политику». Дело в том, что Хандке не могли простить бескомпромиссность, которую он проявил при оценке югославских событий: приняв сторону сербов и осудив бомбардировки Югославии, он остался один, как оловянный солдатик, — против него выступили все европейские писатели. Между прочим, последняя точка в этой истории была, по-видимому, поставлена недавно: в конце мая солидное компетентное жюри из писателей и критиков присудило Петеру Хандке премию имени Генриха Гейне в размере пятидесяти тысяч евро. Тотчас по всей стране поднялся вой, в котором слились протестующие голоса чиновников Дюссельдорфского муниципалитета и целого ряда не слишком значительных немецких писателей. В итоге муниципалитет объявил, что еще вернется на особом заседании к обсуждению вопроса о том, заслужил ли этот писатель премию имени Генриха Гейне. Тогда, не дожидаясь вердикта, Хандке публично отказался от премии (это, кстати, не первый такой случай в его жизни), а двое членов жюри со скандалом вышли из его состава.
Но вернемся к литературе. В 2005 году перед Франкфуртской книжной ярмаркой была учреждена и впервые вручена Немецкая книжная премия, присуждаемая за лучшую книгу года в Австрии, Германии и Швейцарии, — это нечто вроде Букеровской премии. Первым ее лауреатом стал молодой австрийский писатель Арно Гайгер, как ни удивительно, сочинивший эпохальный четырехсотстраничный роман — настоящую историческую панораму о семи десятилетиях ХХ века — об Австрии и трех поколениях одной австрийской семьи. Написано легко, с подлинно австрийским юмором: автор показал себя мастером сложного письма, где личная жизнь персонажей намертво сплетается с мировой политикой. А называется роман «У нас все хорошо»[9].Удивительная книга об упущенных возможностях, о силе разума и о пропасти между правильными мыслями и неправильными поступками. В сюжете нашлось место и для России — в послевоенные годы она сыграла определенную роль в истории Австрии. Очень серьезная книга и большая писательская удача. Роман переведен во многих странах, а теперь выходит у нас.
В ноябре этого года Швейцария и Россия отмечают 100 лет дипломатического присутствия Швейцарии в России. Мы надеемся выпустить книгу швейцарского писателя Адольфа Мушга[10] — сборник прозы под общим названием «Семь ликов Японии», куда войдут эссе о Японии, мемуары писателя, а также его новые рассказы, в переводах Г. Косарик, А. Рыбниковой и Ю. Райнеке.
«ИЛ». Спектр дальнейших изданий столь же широк?
Г К. Да, в программе представлены книги ничуть не менее, а может быть, даже еще более знаменитых немецкоязычных авторов. Это новая повесть Бото Штрауса (рабочее название «Ночь с Алисой», перевод Е. Колесова)о любовном треугольнике, в котором фигурируют такие литературные героини, как Алиса и Джульетта; а также полуфантастический-полудетективный роман Михаэля Крюгера[11] (рабочее название «Ошибся адресом») в переводе Э. Венгеровой. Роман-«пересмешник» Даниэля Кельмана «Измерение мира» (перевод Ю. Архипова), наделавший много шума и имеющий необыкновенный коммерческий успех. Новые любовные романы Вильгельма Генацино и Мартина Вальзера. Второй роман Андреаса Майера и новый роман Ральфа Ротмана «Юный свет». И наконец, ранние рассказы о любви Германа Гессе[12], впервые опубликованные в Германии в 2003 году. Но над этими книгами еще предстоит потрудиться и поломать голову над тем, как подать их разборчивому русскому читателю. Так что давайте поговорим о них через год, когда хотя бы некая их часть обретет материальную форму.