Вступление Л. Скородумовой
Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 12, 2004
Гун овогт Гун-Аажавын Аюурзана[1]
Гун овогт Гун-Аажавын Аюурзана родился в 1970 году, в центре Баянхонгорского аймака Монголии. В 1994 году он окончил Литературный институт им. А. М. Горького в Москве. Выпустил поэтические сборники «Передышка» (1997), «Философские стихи» (2001). На книжном рынке монгольской столицы пользуются популярностью вышедшие в его переводе философский трактат древнего Китая «Дао дэ цзин» (2002), «Шестьдесят гениев западноевропейской философии» (2000), «Великие мыслители современности» (2001), «Энциклопедия афоризмов» (2001) — книги серии «Антология всемирной истории». Под редакцией Г. Аюурзаны начала публиковаться «Библиотека нового времени», куда, по его замыслу, должны войти произведения классики ХХ века модернистского направления. Одним из пионеров серии стала и его первая книга прозы «Блюз в мире без любви» (2002). В сборник вошли метароман, давший название сборнику, девять эссе, тексты «Лежачий больной», «Снежный роман», «Новый роман». Г. Аюурзана, удостоенный в 2003 году премии «Золотое перо» за роман «Мираж», — один из немногих современных авторов, зарабатывающий на жизнь писательским трудом.
Литературный вкус и творческие пристрастия Г. Аюурзаны сформировались под влиянием русской классики, поэзии Серебряного века, его кумиры — Георгий Иванов и Осип Мандельштам. Поколение молодых монгольских литераторов, к которому принадлежит Г. Аюурзана, живет в распахнутом для восприятия внешней культуры мире. Освоение эстетических ценностей Запада, теперь уже не только благодаря знанию русского языка, как это было еще десять лет тому назад, но и английского, а также бережное отношение к традиционным для национальной поэзии темам и приемам письма, близким к устной фольклорной традиции, органический сплав лирического и эпического начал – все это сегодня стало залогом успеха на ниве изящной словесности в Монголии.
Улан-Батор, 2004
Новый день
Ночь прошла, оставив тысячу загадок,
Новый день нагрянул как последний день.
Незаметно крылья надо мной раскрыла
Незабытых мыслей сумрачная тень.
Мысли, точно птицы, вольные, простые,
Мы не знаем с ними смысла бытия:
Холодом вселенной, недоступной смертным,
Хоть и ненадолго, был охвачен я.
Человек не вечен, вечна лишь загадка:
Чем же отличаются завтра и вчера?
Чем? Ничем, конечно. Вот что мне открылось.
И теперь я счастлив. Жаль, вставать пора.
4. 08.1995
***
Не чужие, но не рядом —
Как мы далеки!
Не сойтись нам словом-взглядом,
Соплеменники.
Вы устали, вы отстали —
Несмышленые,
Вроде дочки моей малой,
Хоть ученые.
Вас учить — что тех лечить,
Кто плутал в ненастье.
Видно, лучше уж разлить
Каждому на счастье.
Вспомним лучше старый год —
Все, что было, сплыло.
Жар по телу потечет —
Жаль, что кровь остыла.
Истина — бокал вина.
Звон бокалов — пей до дна!
Это в дверь звонит она,
Ищет: «Люди, люди!»
Вот вошла она и сказала:
«Нет у тебя соплеменников, ты одинок».
4. 02. 1999 [2]
***
Сколько же я еще буду помнить твой поцелуй?
Прошло десять лет, а забыть никак не могу.
Слишком быстро прошли те годы — как их вернуть?
Слишком часто мы тратили время зря, ничего не успев.
Та кровь, что билась тогда в сердце моем,
Талой водой ушла, растворясь в океане времен.
Ныне новая кровь наполняет меня.
Новым стал и я сам,
Новой женщине жизнь свою посвятив.
Поезд, долгий и дальний, встал на глухом полустанке,
Пропуская встречный экспресс.
Не было у него в расписании той остановки.
Не было у судьбы плана так переехать одного из нас.
9. 10. 1999
***
Многое было —
Но в самом деле было ли что?
Молитвы мои слышал лишь камень,
Даря взамен свою бесконечную печаль.
Что было, то было, того не жаль:
Разве любимой я не простил всего бы?
Час настал, и осталась та же печаль,
Родившаяся со мной в один миг судьбы.
Час — или век — печали? В моей судьбе,
Раз возникнув, она навеки осталась.
Что ж, хотя бы в этом я не изменяю себе.
Разве что иногда, да и то лишь самую малость.
26. 06. 2000
Восточные стихи
С ветром в степи встретить рассвет —
К удаче.
Солнышко встанет, горе уйдет
Куда-то.
Воздух так свеж! Вот и восход.
Начало.
Пусть обо мне начертает Господь:
«Жил мало».
Хрустнула ветка в дальнем лесу.
Хрупкую ношу свою несу.
6. 08. 2000
***
Георгию Иванову
Наверное, кто-то сейчас
Задумался обо мне.
На верной моей мухобойке
Кровь запеклась — откуда?
Запах горек и сух.
Цветок в горшке на окне.
Подрагивающие лепестки
В руки взял осторожно.
Знаки судьбы на ладони
Вдруг болью отозвались.
Как-то давно две цыганки
По руке мне гадали.
— Он счастливчик! — одна.
— Он страдалец, — твердила другая.
Как давно это было!
А может, и не было вовсе?
Кануло в лету гадание,
А память снова жива.
7. 01. 2001
Изучаю себя в зеркале
В зеркале вижу только
Чей-то образ печальный.
Взору давно знакомый
Чертушка-сорванец.
Ты не дитя уж больше,
Старый дружок мой, и время
Сделало свой неизбежный
Тысяча первый шажок.
Время неумолимо,
Но прежнего не стирает:
Верность себе осталась,
Страх чужого остыл.
Век мой скоро иссякнет.
Стали глаза иными.
Веки уже в морщинах —
Старый, а все дитя.
29. 04. 2001
***
Каплю дождя, искавшую меня,
Сдул ветер, не сумев поймать
Следующую, поцеловавшую меня в ухо.
14. 07. 2001
***
Дождь напоил землю.
Дремавший ручей ожил.
Вот радость-то —
Не упустить бы…
12. 08. 2001
***
Осенние холода.
Как прекрасна осень!
Она пройдет, когда мой сын
Уже научится ходить.
23. 08. 2001
***
На всей земле туман.
Неужели правда, что акварель Божия
Замешана на наших слезах?
23. 08. 2001
***
Не бойся умереть!
Небо везде одно. Там, куда ты уйдешь,
Тоже будут летать птицы.
26. 08. 2001