Рубрику ведет Лев АННИНСКИЙ
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 8, 2016
Как
распознать настоящего, прирожденного москвича в нынешней столичной толпе,
расцвеченной приезжими?
Прирожденный
москвич выделяется особым ироническим шиком в подаче этой самодовольной расцвеченности:
«Чудаки
и оригиналы настоящей московской складки — из тех, что разгуливают по бульварам
в войлочных ботинках, прикармливают голубей хлебными крошками, исподтишка
мяукают и кричат петухом, чтобы затем (когда обернутся прохожие) принять
серьезный вид важного лица, не способного на такие глупости».
Цитата
— из очерка Леонида Бежина, признанного востоковеда,
автора вдумчивых романов, одного их ярких современных публицистов.
Вопрос,
который он ставит (и который стоит в сознании массы людей): чем же это так
привлекает наша столица гостей — со всех краев России, со всех концов недавнего
распавшегося Союза, со всех границ — от ближних и дальних соседей?
Это
верно: многие убеждены, что жизнь в Москве — лучше, чем на периферии, и рвутся
сюда — в надежде обрести столичный образ жизни. Иные преуспевают в этом,
обретают столичный уют и упиваются столичной обслугой; иные, разочарованные,
отчаиваются и уезжают обратно в свои провинциальные углы.
Или
— очарованные! — что и составляет (для меня) глубинную
суть бежинского очерка — возвращаются домой с новым
воодушевлением. Чеховский призыв «В Москву! В Москву!» означает для них вовсе
не перемену места жительства, но приобщение к некоей бытийно-значимой тайне… Именно это приобщение к тайне движет нынешними гостями
Москвы, которые стремятся в нее не с целью завоевать ее (старая шутка!), а — побывать.
И, побывав, вернуться в родные палестины с чувством приобщения к какой-то
глубинной, всечеловечески-важной, всемирно-значимой
точке бытия.
«Поэтому
из глухих уголков — в Москву! В этом исконном стремлении коренного россиянина,
в этом ломоносовском подвиге заложен тот высший
максимализм духа, который способен удовлетвориться лишь истиной в первой
инстанции. Москва давала конечный ответ на духовные запросы, и пытливый ум
поверял ею себя — испытывал на крепость знаний и веры, взращенных в родном
углу. Поэтому паломничество в Москву никогда не было бегством от родных мест:
малая родина обретала завершающую полноту в большой».
Подвиг
Ломоносова — акт духовного приобщения, проложивший путь огромному числу
россиян. Путь не столько к месту жительства, сколько к месту приобщения к
таинственному Целому, которое обозначалось в Москве.
Да,
старинный город, хранящий контуры и детали многовекового прошлого бытия.
Да,
огромный современный город, гигантскими темпами пересекающий нынешние границы…
И
еще что-то, еще что-то… Московский дух, хранящий не только национальную
самобытность и обаяние столицы, — хотя и это, неизменно и неприкосновенно! — но
дух, нацеленный на всемирное единение человечества!
«Что
ни говори, а Москва — не просто город. Москва — это столица, метрополия, и ей
суждено некое объединяющее, соборное начало, без которого не могли бы
возникнуть ни Василий Блаженный, ни Спас-на-Бору, ни
Успенский собор в Кремле, построенный итальянским архитектром Фиораванти».
Москва
не сразу строилась — потому что строилась с мировым прицелом.
Огромных
поселений немало на этой Земле. Но можно по пальцам руки перечислить те места,
которые изначально — и в той или иной степени успешно — становились точками
мировой концентрации духа. Местом стяжания всечеловеческой силы и красоты,
чаемой солидарности и справедливости.
Рим…
да, бесспорно. Вавилон… Мекка — хотя для иных, может, и спорно… Багдад… Париж…
Лондон… Нью-Йорк… В ситуации азиатской всемирности растущий Мехико.
Кого
не назвал?
Мадрид…
из всечеловеческой истории которого арабы выкусили Средневековье, вплоть до
Реконкисты…
Берлин
не назвал — мешает тень фашизма.
Петербург?
Изначально нацеленный на всемирность… Не назвал, потому что после первого осуществления кровавая
мясорубка нового времени перебросила столичную всемирную роль Москве (да и
переименование не шло столице: дали новое имя, а потом отняли: это всемирной
твердыне духа совсем не идет).
Москва
— вот твердыня духа, укрепившаяся и отстоявшая эту свою роль за последние
страшные века. Древняя столица — так! Нынешний центр Федерации — так! Точка
притяжения мировой духовной энергии — вот о чем я говорю.
Это
было в десятилетия Советской власти. Это сохраняется, подтверждается и
обновляется теперь, в Союзе Независимых Государств.
И
пусть так будет впредь: Московский всемирный горизонт.
Московский
шарм всемирного духовного единения человечества.
Московский
ответ на вопрос о смысле жизни, висящий над человечеством все века его
трагического существования.