Стихи
Юлия Покровская
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 7, 1999
Юлия Покровская
Мало предвиделось.
Много сбылось…
* * *
Когда наш век сам, как “Титаник”, канет,
не убежишь подальше от греха.
Пусть черная дыра тебя затянет
сгустившейся материи стиха,
дошедшей до нездешних концентраций,
все изменяющих — и дух, и плоть…
За томик Тютчева мне страшно взяться.
Но вихревой поток не побороть.
Накануне
Незаметно февраль повернул
на вторую свою половину.
И весенний отчетливый гул
предвещает обвал и лавину.
Но, похоже, не слышит никто
этой тайной подспудной работы.
Вот и мы надеваем пальто,
как заначку, оставив заботы,
и бездумно идем по Кольцу,
реже под ноги глядя, чем в небо.
Точно беличий хвост по лицу —
хлопья мягкие белого снега.
Это счастье, что нам не дано
знать заранее промысел Божий.
Пусть потешится кровь, как вино
пузырьками играя под кожей.
Ни к чему отрезвлять ее бег —
так на так остается немного:
двадцать первый — не нашенский — век
дышит в спину, хоть смотрит с порога.
Эх, его разглядеть бы глазком
и успеть разобрать, хоть на ощупь,
в этот снежный, стремительный ком
попадая, как курица в ощип.
* * *
Душа размягчена теплом,
дремотой сладкой и покоем,
и воздухом случайным, в коем
намека нет на дождь и гром.
Так мало надо, так легко,
устав от долгого ненастья,
принять устойчивость за счастье
и воду пить, как молоко.
Старая дева
Накинет шаль на плечи,
а шаль — вся молью трачена.
И взгляд — почти овечий —
девичий, нерастраченный.
И через край в нем плещется
и жертвенность, и нежность…
А мне-то все мерещится
судьба и неизбежность.
Такие — не живучие
и не дают потомства.
Их держит в лучшем случае
земля из скопидомства.
Им радости недодано
и просто — женской доли.
Послушны верноподданно,
своей не знали воли.
Как дети, удивленные,
они стыдились тела.
Как дети, обделенные
наследством в день раздела.
Ночной дождь
Протяжней жалобы гобоя
по желобу текла вода,
мешая спать и беспокоя,
как путь неведомо куда.
Но, как за дудкой крысолова,
за звуком, где и смысла нет,
вдогонку торопилось слово
и за собой тянуло свет!
* * *
Ты заплатила все долги.и ничего ты не должна — И больше никому О как легки твои шаги — ни другу, ни врагу. Ты заплатила все долги! свалилась с плеч гора. Но странно вдуматься в слова Теперь живи — пора! Чем меньше миру ты должна, и страшно вникнуть в суть: тем твой короче путь.
* * * А. М. Ревичу
“Цель творчества — самоотдача” Б. Пастернак
Удача нас обходит стороной.
И очевидней потому задача:
быть эхом, камертоном и струной,
ни более ни менее не знача.
Жить изо всех (а не по мере) сил,
все выше планку поднимать и мерку,
чтоб ветер вечности в ушах сквозил
и с временем мы выдержали сверку.
И чувствовать друг друга за спиной,
глаза от одиночества не пряча.
Удача нас обходит стороной…
Но, может, в этом тоже есть удача?
* * *
Долдонят, бубнят и талдычат
вторую неделю дожди.
Канючат и ноют и хнычут —
хорошей погоды не жди.
А мне и не надо хорошей,
хоть отпуск пропал ни за грош, —
С Иваном и Митей, с Алешей
мой сын к Карамазовым вхож.
И, времени не замечая
сквозь шорох дождя и страниц,
он чашку остывшего чая
не видит за дверью ресниц.
И думаю я осторожно,
компьютерный выигран бой:
сам Федор Михалыч надежно
экран заслоняет собой!
* * *
В шелесте листьев и скрипе колес
славно, должно быть, когда-то жилось.
В шелесте листьев и плеске воды
экологически чистой среды.
Совесть в почете и честность в чести —
против теченья не надо грести.
Время медлительно, как облака.
Не подается мерзавцу рука.
Царь не расстрелян и Бог не забыт —
патриархальный устойчивый быт.
Издали видишь не бури, а штиль.
Эпистолярный отточенный стиль.
Даже не верится, что и тогда
национальная зрела беда,
что среди милых пенатов и лар
жил потаенно грядущий кошмар
в шелесте листьев и скрипе колес…
Мало предвиделось. Много сбылось.
* * *
Я не заметила сама,
как в эту воду погрузилась
и как зеркально отразилась
во мне прошедшая зима.
Но март уже идет к концу,
растет подснежник, как надежда…
А мне весенняя одежда
не впору будто, не к лицу.