Опубликовано в журнале День и ночь, номер 5, 2017
Внук
Прильнёт к фотографии детской моей
Мой внук, словно он — это я!
О, как мы похожи по крови своей —
Мы всё же одна с ним родня!
Вечерняя мне остаётся заря!
Ему над рекою — рассвет!
Я знаю, что жизнь свою прожил не зря,
Как русский, советский поэт!
Никто мне поэтом быть не разрешал.
Бранили мой искренний стих —
Баркова с Державиным перемешал
Мол, я в сочиненьях своих.
Опять о себе, а мой внук на коне
Собрался по лугу скакать!
Пегас оставляет следы на траве
И мне его не обогнать.
* * *
Снег в полях растаял
Кто бы это знал?
На железке старой
Укатил вокзал.
Скверная погода
Ходит в неглиже.
Посреди народа
Муторно душе.
В промельк вслед за солнцем
Выглянет весна!
Словно из оконца
Бабушка моя.
Потчует прохожих,
Воровских людей.
Кто до дней тех дожил —
Согласится с ней.
Мужики и волки
Растопили стынь,
Русские наколки
Улетели в синь.
Когда тебе за шестьдесят
Когда тебе за шестьдесят,
Захочешь — не рванёшь назад,
Сшибая сверстников со сцены,
Но отделивший «ты» от «я»,
Выносишь тайну бытия,
Как гладиатора с арены.
Согласен, нужно долго жить,
Чтоб на земле всё искупить,
Что не вмещается на небе.
Любовь, предательство, обман,
И мимолётной девы стан,
И яд льстецов, и лесть плебеев.
Когда тебе за шестьдесят,
Уже нельзя ломать уклад,
Всё крутится, как по спирали,
Хотя не знаешь, вверх иль вниз?
И ловишь взгляд из-за кулис,
Того, кого сюда не звали.
Я самых близких гнобил сам,
Душе и сердцу — стыд и срам,
Но матушка меня любила!
Хотя и мало пожила —
Мне свои годы отдала,
Не выдумал я — так всё было!
Скрипит на мой чердак ступень,
И Переделкино, и Пермь.
И Курская дуга под носом?
Лязг гусениц гремит в душе!
И вдруг улыбка до ушей —
То внук пристал к тебе с допросом…
И забываешь про стихи.
И забываешь про грехи.
Слова мальчишки бьют шрапнелью!
Когда тебе за шестьдесят?
(на печках дедушки лежат),
А ты бежишь за карамелью…
Я услышал
Я услышал, что где-то кричали…
Это птицы тревожат страну!
Даже те, кто в конце и в начале
Вместе ждут, как Мессию,— Весну!
Я не допил вино из стакана.
Бросил в двери в зазубринах нож!
Эти птицы летят с Индостана,
А вожак на индуса похож.
Птицы ищут забытые зёрна,
Что зима сохранила в снегах…
Пусть Вселенная иллюзорна,
Но Отчизна стоит на крестах!
Я вполглаза смотрю и вполуха,
Слышу внутренний голос толпы,
Как мираж брезжит Индия Духа
Вдоль великой Уральской гряды.
Керченский мост
Здесь море нездешнею силой
Опоры вжимает в пески.
На этих железах Россия
Стоит широко по-мужски!
А мы же глаголы швыряем,
Как глыбы под будущий мост!
Чтоб Русское море под нами
Навеки с Россией срослось.
Ты видишь, как строят дорогу?
Где рельсы и мысли впритык!
Оттуда возносится к Богу,
В зазубринах русский язык.
Лёд недолгий
Лёд последний, лёд недолгий
Мимо берега плывёт!
То не Кама, и не Волга,
И не белый пароход.
Под ногой шуршанье гальки
Не сравню с пригоршней звёзд.
Там другие ёлки-палки,
Скорость и вселенский рост!
Выдох прогибает воздух,
Но на место ставит вдох!
Полсекунды будет роздых —
Не застанут нас врасплох!
Лёд последний, лёд недолгий
По небу уже плывёт.
Это Кама! Это Волга!
Это белый пароход!
Колыбельная
Спи, малышка, сладко-сладко,
Золотая зорька, спи.
Солнце спит в своей кроватке
Спят ветра вперегонки.
Спи, моя звезда рассвета,
Засыпай, моё дитя.
Словно новая планета
В чистых небесах Христа!
Я дождусь восхода солнца,
Спи, малютка, баю-бай.
Пусть летит в твоё оконце
Белый пух от райских стай.