Опубликовано в журнале День и ночь, номер 1, 2017
На обширном, залитом солнцем лугу Пастух пас огромное стадо овец. Каждое утро на рассвете он выгонял их через узкие ворота, а на закате загонял обратно. И хотя забора вокруг не было, приученные овцы, толкаясь и крича, наперегонки неслись к воротам, послушно исполняя команду рыжей собаки — правой руки их строгого хозяина. Каждая овечка в стаде знала, что за самовольный уход её накажут, даже могут съесть. К тому же никогда не знаешь, когда появятся Они — самые страшные убийцы — волки. Поэтому все были послушны, все были как один организм. Они не общались с козами, но полностью слушались собак, боялись волков и изредка поглядывали вдаль. Ходил среди них слух, что где-то есть небольшое стадо овец-мудрецов, познавших мир.
И вот однажды в этом стаде появился ягнёнок. Он всё делал так же, как его взрослые собратья, но с самых первых дней он начал задумываться: а почему все поступают именно так? Никто не хотел ему ничего объяснять, просто отвечали: «Так всегда было, просто делай, как все».
Тогда однажды жарким утром ягнёнок решился показать всем, что есть и другой путь. Когда все двинулись к узким воротам, он решительно обошёл их, показывая, что никакой преграды по сторонам нет. Он был невероятно горд тем, что решился на это и надеялся увидеть восхищённые взгляды, а может даже последователей. Но, увы, никто даже не заметил его открытия. Все были заняты, пробиваясь через узкий проход в бескрайние поля, где их ждала сочная трава.
— Но почему? — недоумевал ягнёнок, и вдруг увидел, что к нему приближается Пастух. Хозяин был единственным, кто заметил его прорыв. Ягнёнок задрожал от волнения.
— Такой маленький, а уже смышлёный,— улыбнулся юноша.— Почему же ты не последовал за остальными?
Ягнёнок вздохнул.
— Но это ведь глупо пробиваться в единственный проход, когда вокруг столько пространства, стоит только раскрыть глаза и посмотреть по сторонам.
— Тебя никто не понимает, да?
Ягнёнок вздохнул ещё грустнее.
— Скажи, а почему ты загоняешь нас в эти ворота?
— Когда-то пространство вокруг было огорожено, и это был единственный возможный выход. Теперь же преграды убраны, но остальным слишком сложно понять, что есть и другие пути.
— Они ещё думают, что рыжая собака — это карающая длань твоя. Не обессудь, но мне кажется, что ты просто контролируешь нас, чтобы мы не совершили какой-нибудь глупости. А она со своими друзьями тебе просто помогает.
— Так и есть,— Пастух от души рассмеялся.— Полагаю, тебе теперь будет очень скучно со своими сородичами. Знаешь,— он хитро улыбнулся,— а ведь ты не единственный, понявший всё это. Я могу перевести тебя в другое стадо. Оно маленькое, но зато там только те, кто видел то же, что и ты.
Ягнёнок радостно заблеял: «Так значит, мудрецы существуют!» Уже к вечеру он оказался в новом загоне. Овец здесь было чуть больше десятка, но все важные, медленные и умудрённые опытом. Так не терпелось с ними поговорить! Но прошёл день, другой, и ягнёнок вновь заскучал. Он стал одиноко бродить в самом дальнем углу луга и вместо поедания травы подолгу смотрел на плывущие в небе облака.
— Что опять с тобой приключилось? — спросил неожиданно подошедший Пастух.
— Сначала я был рад познакомиться с мудрецами. Я ждал, что меня чему-то научат! Но они только лишь лелеяли своё знание о том самом множестве путей. Целыми днями они нежились на солнце, пересказывая друг другу истории своего открытия. Они считают крупное стадо сборищем ленивых глупцов, но сами боятся продолжать узнавать что-то новое. Я звал их на край луга, ведь тут самая сочная и большая трава, но они страшатся волков и предпочитают знакомые места, пусть и трава там хуже.
— А ты волков не боишься?
— Боюсь. Я не знаю, для чего они созданы. Наверное, они — демоны-убийцы.
Пастух задумался, а после тихо проговорил:
— Может, тебе стоит вернуться в своё стадо и попробовать открыть им глаза? Я помогу тебе это сделать,— он дружелюбно улыбнулся.
— Возвращаться к этим глупцам? Нет уж. Я вообще больше не хочу быть овцой!
— Так чего ты хочешь? — Пастух продолжал улыбаться, но глаза его стали грустными.
— Раз спрашиваешь, скажу. Я хотел бы умереть и переродиться в собаку, чтобы помогать тебе пасти или наказывать это сборище недотёп.
— Ты действительно желаешь именно этого?
— Да, я хочу быть свободной собакой,— и ягнёнок мечтательно посмотрел на направляющихся к хозяину кумиров.
— Что ж, в моих силах исполнить твоё желание.
— Правда?! — ягнёнок не верил своему счастью.
— С завтрашнего дня ты больше не будешь овцой,— Пастух последний раз улыбнулся и взглянул на небо. Солнце клонилось к закату.
Ягнёнок радостно заблеял: «Спасибо! Спасибо!» — и срочно помчался в загон ожидать наступления ночи. В голове роились мысли и мечты о том, как быстро он сможет бегать, что теперь все будут его слушать и никто не посмеет смеяться над ним, что отныне он больше не будет бояться волков.
На рассвете огромное белое стадо овец вновь привычно протискивалось сквозь ворота, чтобы полакомиться свежей травой. Собаки следили, чтобы далеко не убегали первые и не отставали последние.
Неподалёку, наблюдая за всем этим, стоял грустный Пастух, а рядом с ним сидела большая рыжая собака.
— Видимо, нового помощника у меня не будет,— проговорила лайка, когда услышала очередной хозяйский вздох.
— Боюсь, что да. Презрение к собратьям вновь победило.
— Не так легко побороть эту ненависть. Я-то знаю, тоже была такой.
— В отличие от тебя он даже не захотел вернуться в стадо. Что же, он хотел свободы — он её получил. Надо бы поздравить серую стаю, в их полку прибыло,— и они проводили глазами убегающего в лес молодого волка.