Опубликовано в журнале День и ночь, номер 5, 2009
Павел ЛОПАТИН
ЖИЗНЬ И ДЕЛА КАДЕТА ЛАППО
К концу XIX века Россия испытывала политическое пробуждение. В стране всё более нарастало критическое отношение к самодержавию как к власти, “созданной богом”. Российское общество в судорогах и муках искало формулу правильного государственного устройства. Зарождались и развивались политические движения, по-разному видевшие ход исторических событий и будущее России.
Заявила о себе большевистская партия. Большевики ставили своей целью разрушение существовавшего строя и ликвидацию частной собственности не только в России, но и во всём мире. В своём стремлении ликвидировать частную собственность большевики опирались на теорию Маркса, который утверждал, что предприниматель не принимает участия в создании продукции и, таким образом, не имеет права ни на какую долю в прибыли. По словам Маркса, сам институт частной собственности порождает эксплуатацию человека человеком – “паразиты-капиталисты”, захватывая огромную часть прибыли, сами не производя ничего, тем самым эксплуатируют своих работников.
“Обнаружив” эксплуатацию, Маркс разделил общество на класс эксплуататоров (куда попали собственники) и класс эксплуатируемых (то есть наёмных работников). Он призвал наёмных работников свергнуть власть эксплуататоров, установить диктатуру пролетариата, отменить навеки частную собственность и передать все средства производства в общенародную собственность. Освобождённый от эксплуатации пролетариат начнёт вдохновенно трудиться, и богатства польются изобильным потоком.
Вся прибыль также будет поступать в общенародную собственность. Руководить новым государством будет коммунистическая партия, то есть совокупность людей, вооружённая “подлинно научным” марксистским учением и применяющая его на практике.
Ошибкой Маркса, известной уже тогда, было то, что на самом деле собственник также участвует в создании прибыли путём вложения капитала и участия в управлении предприятием, и, таким образом, также вправе претендовать на справедливо установленную долю прибыли, правильно отражающую его долю и закреплённую в договоре с другими работниками. Однако большевики предпочли эту ошибку не заметить, объявив, что именно им принадлежит правильное видение будущего государственного устройства России и приступили к активной и исключительно беспринципной борьбе за власть.
Вместе с тем в России были носители и другого видения жизни, базисным пунктом которого было признание того факта, что на самом деле в настоящее время никто не знает, как должно выглядеть правильное устройство любого государства, в том числе и России. Искать, пробовать и изменять эту форму должен сам народ. Разные части народа видят общественное устройство по-разному, эти части организуются в партии, и партии предлагают свою программу. Народ путём выборов предоставит той или иной партии возможность осуществить свою программу, то есть предоставит этой партии власть. При этом у народа всегда должна оставаться возможность сменить власть и выбрать новую. Главной задачей власти должно быть создание условий для осуществления прав своих граждан, для раскрытия творческих способностей каждого члена общества, для того, чтобы общество имело возможность самому строить развивающееся и улучшающееся общество. При этом осуществление одними гражданами своих прав не должно нарушать прав других граждан. Именно в головах людей рождается образ будущего (иногда прекрасного, а иногда ужасного), и не обязательно в головах правителей, а затем люди воплощают (а зачастую не воплощают) этот образ в реальность. Таким образом, функция власти является сервисной, функцией поддержки тех сил, которые история признаёт прогрессивными и функцией нейтрализации тех сил, которые история признаёт реакционными или деструктивными. Именно на таких принципах строилась идеология партии конституционных демократов (кадетов), ещё в начале XX века заявивших о необходимости построения в России правового государства, основанного на демократической конституции.
В деятельности партии кадетов принимали участие лучшие умы российского общества, искренне желавшие своей стране счастья и процветания. 70-летняя тирания большевистского зла приложила огромные усилия, чтобы вытравить из народной памяти имена людей, посвятивших себя служению российскому обществу, идеалам справедливости, света и добра. Нынешнее время даёт нам возможность восстановить имена многих достойных людей, живших и работавших в том числе и на нашей земле.
Свою историю в Красноярске партия кадетов ведёт с 1905 года. С самого своего зарождения кадеты посвятили себя служению идее правильного устройства общества, принципам законности и гуманности. Одним из основателей и лидером кадетов в Красноярске на протяжении многих лет был Дмитрий Евдокимович Лаппо, которому и посвящён мой очерк.
Д. Е. Лаппо родился 19 октября 1861 года в Белице Топольского уезда Могилёвской губернии. По национальности белорус. По окончании курса в Киевской 3-й гимназии в 1882 году с аттестатом зрелости поступил на юридический факультет университета св. Владимира (г. Киев), где слушал лекции 1 и 2 курса в течение 1882–1884 годов. В 1879 году вступил в организацию партии народной воли. В 1882 году был первый раз арестован за пропаганду среди солдат киевской крепости. Административным арестом был сослан в Сибирь с 1885 по 1890 годы по делу Киевской организации партии народной воли. Ссылку отбывал в Тюкалинске, затем – в Енисейской губернии. В мае месяце 1898 г. подвергался испытанию в юридической испытательной комиссии при Казанском университете и получил диплом 2 степени от 30 мая за № 4651. В 1890–1895 годах работал в г. Чистополе на должностях частного поверенного при Чистопольском Мировом Съезде, секретарём городской управы, исполняющего должность делопроизводителя Уездного попечительства детских приютов ведомства учреждений императрицы Марии и др.
С 1898 года стал трудиться на красноярской земле, где в полной мере развернулась его жаждущая деятельности натура. Свою работу Лаппо начал мировым судьёй 1-го участка Минусинского уезда и 3-го участка в Красноярске, председателем Особой комиссии составления списков присяжных заседателей по г. Красноярску и Красноярскому уезду.
К началу XX века представление россиян о правильной форме государственного устройства всё более расходилось с существовавшим самодержавием. Самое активное участие в процессах демократизации принял и Лаппо. В 1905 году он стал одним из организаторов партии народной свободы (кадетов). Участвовал в выступлениях против самодержавия в 1905–1906 годах. В эти же годы Лаппо также избирался в Красноярскую городскую думу. Гласный думы Д. Е. Лаппо принимал участие в мероприятиях по введению всеобщего образования в г. Красноярске, в выработке решения о строительстве затона, где впоследствии образовались Красноярские судостроительный и судоремонтный заводы. Лаппо активно печатался на страницах красноярской прессы, состоял членом организаций “Союз судебных действий”, “Союз учителей”, в 1909 году создал и возглавил “Общество обывателей и избирателей г. Красноярска”, занимался историей туземных народов, заведовал бухгалтерскими курсами и читал лекции по политэкономии и законоведению.
В конце февраля 1917 года самодержавие пало. К власти пришло правительство, само себя назвавшее временным – до проведения Учредительного собрания. Временное правительство, основную часть которого составляли кадеты, приступило к реформированию страны на демократических и правовых началах.
Временное правительство образовало в Красноярске свой орган – Комитет общественной безопасности. Возглавил Комитет Владимир Михайлович Крутовский – врач, журналист, пользовавшийся огромным авторитетом у местной интеллигенции.
Бурную поддержку Временного правительства в это время организовывают красноярские кадеты. Напечатанное и распространённое ими воззвание гласило: “Граждане! Временное правительство опубликовало свою программу. Вы все её знаете. Красноярский отдел партии народной свободы в проведении в жизнь этой программы видит счастье родины.
Граждане! Помогите Временному правительству осуществить его программу. Поддерживайте полный порядок в стране!..
Все любящие Родину обязаны исполнить свой долг, сообразуя свою деятельность с указанием Временного правительства и содействием в это трудное время.
Задача момента властно требует немедленной организации всех сил страны. Граждане, организуйтесь!”.
С самого первого момента создания Временного правительства большевики повели линию на его дискредитацию, демагогически объявляя его защитником русской буржуазии, организовывали неподчинение распоряжениям Временного правительства, приступили к созданию своих органов власти, направленных на узурпацию полной власти в стране.
Уже 5 марта в Красноярске большевиками был создан Совет рабочих, солдатских и казачьих депутатов. Возглавил его Я. Ф. Дубровинский. Таким образом, в Красноярске, как и во всей России, установилось двоевластие. Образовавшийся совет немедленно приступил к изданию самоуправных законов и к разного рода реквизициям.
В июле 1917 года был создан губернский Совет рабочих и солдатских депутатов. Красноярский Совет формировал отряды Красной гвардии и усиленно вооружался.
Тем временем новые демократические власти вели подготовку к проведению первых демократических выборов. 2 июля 1917 года должны были состояться выборы в Красноярскую городскую думу. В голосовании могли участвовать все дееспособные граждане, которым на момент выборов исполнилось 20 лет. Своих кандидатов в думу выдвинули 3 партии и 5 групп. Первый список представляли кадеты, во втором состояли большевики, в третий вошли эсеры. Затем шли кандидаты от групп арендаторов, православных христиан, евреев, домовладельцев чёрной сотни, союза учителей. Газеты публиковали подробные программы партий. Кадеты обещали красноярцам в случае победы на выборах провести трамвай, построить виадук через ж/д пути для соединения города с Николаевской слободой, всеми силами бороться с пылью и грязью. Для этого они планировали замостить все улицы, устроить красивую набережную на берегу Енисея, развести сады и скверы, засадить улицы деревьями, соорудить канализацию и сделать воду из водопровода доступной населению. На окраинах города, за Качей и в Николаевской слободе, кадеты намеревались улучшить освещение улиц, выстроить каменное здание для милиции.
В области народного образования кадеты собирались ввести обязательное светское обучение в начальной школе, создать профессиональные училища с бесплатным обучением, всемерно настаивать на открытии в Красноярске высшего учебного заведения в виде лесной академии или горного института.
Крупные изменения конституционные демократы планировали произвести в здравоохранении. В частности, предлагали установить твёрдый контроль над продажей пищевых продуктов, бороться с алкоголизмом и проституцией.
Программа партии народной свободы была конкретной, деловой, затрагивающей все больные точки городской жизни.
Кадеты предостерегали против списка № 2. “Это список большевиков”, – писали кадеты, – “которые в третий раз пытаются силою вырвать власть, ведомые Лениным, уличённым в сношении с германцем”.
Выборы принесли победу большевикам, они получили почти половину мест в городской думе (41 из 83), эсеры получили 27 мест, кадеты, возглавлявшиеся Д. Е. Лаппо, получили всего 9 мест.
В это время Д. Е. Лаппо становится членом Красноярского окружного суда (с 8 мая 1917 года). С 1 августа 1917 он – заместитель председателя Комиссии по рассмотрению дел о лицах, арестованных вне судебного порядка. В Комиссии по переработке временного земского положения и разработке вопроса об областном сибирском земстве и областной земской Думе с 25 августа 1917 года. Председатель комиссии по разбору дел бывшего жандармского управления с 6 сентября 1917 года.
Большевики не прекращали наращивать усилия по узурпации власти. 1 сентября 1917 года исполнительный комитет Совета рабочих и солдатских депутатов принял решение об объединении с губернским советом крестьянских депутатов. Образовался Соединённый исполнительный комитет Енисейской губернии, который провозгласил о взятии в губернии всей полноты власти в свои руки.
Весть о штурме Зимнего дворца и о переходе государственной власти в России в руки большевиков пришла в Красноярск 27 октября.
Вечером 28 октября в здании Дома просвещения состоялось заседание городской думы, в ходе которого были намечены срочные меры по захвату власти в городе.
С 25 ноября 1917 года в Красноярске закрывались все частные газеты, производились бесконечные реквизиции. Уже 3 марта 1918 года большевик Вейнбаум рапортовал в Петроград, что все промышленные, транспортные и торговые предприятия национализированы.
В декабре 1917 начала свою деятельность ВЧК. Бесчинства большевиков вызывали законное возмущение у всех прогрессивных сил.
18 июня 1918 года большевистская власть в Красноярске пала. 6/18 июня 1918 года Д. Е. Лаппо становится прокурором Красноярского окружного суда.
В своём воззвании, обращённом к красноярцам, кадеты писали: “Граждане! Власть большевиков низвергнута народом. Весь исполнительный комитет совета рабочих, красноармейских и крестьянских депутатов Енисейской губернии позорно бежал вниз по реке Енисею, захватив с собою всю флотилию, весь золотой запас Государственного банка, всю его наличность, все припасы – народное достояние населения не только города Красноярска, но и всей губернии…Губернский комитет партии призывает всех её членов, сочувствующих её демократическим лозунгам, лозунгам права, государственности, национальных и народных интересов, принять активное участие в создании условий для нормальной жизни впредь до организации постоянной власти, основанной на доверии всего населения…”
Вскоре руководители красноярских большевиков, в частности Дубровинский, Парадовский, Вейнбаум, Яковлев, Белопольский и др., были арестованы. Инициатором привлечения их к ответственности выступил Д. Е. Лаппо.
Суд обвинил их в содействии отдаче приказа о расстреле чешских пленных-заложников, допущении бесследного исчезновения двух чехов, разрушении железнодорожных мостов, а также в других преступлениях.
Попытки восстановить нормальную жизнь сталкивались с многочисленными трудностями, продолжала подрывную деятельность партия большевиков, ушедшая в подполье.
В Красноярск части Красной Армии вступили 8 января 1920 года. Большевики развязали репрессии, был расстрелян редактор газеты “Свободная Сибирь” Фёдор Фёдорович Филимонов.
Д. Е. Лаппо был арестован 5 апреля 1920 года в г. Иркутске и через две недели был этапирован в Красноярск. Большевики намеревались обвинить Лаппо “в попустительстве и укрывательстве всех белогвардейских бесчинств, творившихся в красноярской тюрьме”.
В деле имеется следующее заявление Лаппо:
“В Чрезвыч. следств. комиссию
арестованного Лаппо Дмитрия
Заявление
В 1879 году я вступил в организацию партии народной воли.
В 1882 году я был первый раз арестован за пропаганду среди солдат киевской крепости.
Потом я был много раз арестован и выслан в Сибирь.
В 1915 году надо мной производилось разследование вследствие рапорта усмирителя Сибири Мёллера-Закомельского царю.
За время моей службы в качестве судебного деятеля я не участвовал ни в одном политическом процессе.
Назначенный в революционное время прокурором Красноярского окружного суда, я
1. способствовал освобождению многих лиц, задержанных за прикосновенность к большевизму;
2. произвёл расследования о действиях должностных лиц и представителей союзного командования;
3. Высшее союзное командование требовало за мои действия от меня “полного удовлетворения”;
4. Министр Ю. (ридической – П. Л.) палаты требовал от меня объяснения по поводу обострения отношений с генер. Розановым;
5. мною были приняты прямые и закулисные меры не допустить совершиться военно-полевому суду по резолюции генер. Артемьева над 260 лицами, задержанными при свержении эсерами в 1918 году советской власти в Енисейской губ., и суд не состоялся;
6. мною раскрыто кошмарное убийство 31 лица в Красноярской тюрьме; провокаторы заключены под стражу; виновность генер. губ. Марковского в этом деле установлена;
7. о действиях военных и о положении прокурорского надзора я делал сообщение Красноярской городской думе, способствуя скорейшему свержению власти Колчака. Прослуживший делу революции 40 лет, я ныне арестован органами сов. власти. Видя в этом простое недоразумение по неосведомлённости, прошу меня из-под стражи освободить для представления доказательств моей невиновности. Всё мною изложенное может быть удостоверено печатными и письменными актами и свидетелями”.
Уголовное дело содержит также информацию о составе семьи Д. Е. Лаппо. Он проживал по ул. Воскресенская, д. 41, состоял в гражданском браке с Прасковьей Яковлевной Малаховой (первая жена Д. Е. Лаппо – Марфа Семёновна Троицкая, сестра управляющего губернией при Колчаке Троицкого Петра Семёновича, на момент ареста Д. Е. Лаппо находилась на излечении в психиатрической лечебнице). У Лаппо было 4 сына – Дмитрий (29 лет), Лев (26 лет), Сергей (24 года) и Александр (16 лет).
К делу приобщены протоколы допросов ряда лиц (почти все они коммунисты), которые свидетельствуют, что обращались с ними в тюрьме с гуманностью и нельзя не видеть в этом руки Д. Е. Лаппо, как это видно из заключения работника ВЧК Коновалова (стиль оригинала сохранён – П. Л.):
Заключение
1920 года,июля 30 дня.
Я, уполномоченный Красноярского губчека, рассмотрев дело за № 420 по обвинению гр. Лаппо Дмитрия Евдокимовича, бывшего прокурора Енисейского окружного суда, в попустительстве и укрывательстве всех белогвардейских бесчинств, творившихся в Красноярской тюрьме. Нашёл, что весь собранный следственный материал представляет собрание показание свидетелей всё дело в защиту гр. Лаппо, установить же преступных актов по существу его обвинить или доказать, не удалось. Гр. Лаппо может быть обвиняем только за своё политическое убеждение, как бывший лидер партии кадетов. Показание же наших товарищей коммунистов, бывших в тюрьме, как тов. Корн, тов. Гоштовский, тов. Дубровинский, тов. Назаренко, тов. Шапиро и тов. Сулаквилидзе получается впечатление, что если прокурорский надзор находился не в руках Лаппо, то ещё многие сделались жертвою военных властей, жертвою военно-полевых и прифронтовых судов, так наш тов. Корн Александра Ивановна, сидевшая в тюрьме, показывает: “Лаппо, будучи прокурором, сделал всё, чтобы изолировать от Военных и тем спасти от приказа Гайды… Режим в тюрьме был не тяжёл, вместо нар давали кровати, гуляли целый день, давали видеться с близкими, всё это было тогда когда Лаппо был главою Гражданской власти.
Арестованный сидевший тов. коммунист Гоштов показывает: “Лаппо держался с нами корректно, даже более, и когда я сидел с Дубровинским, Лаппо всегда подавал нам руку и не оставлял без внимания наши заявления, когда мною было заявлено Лаппо о грубости заведывающего тюрьмы Любимова, то Лаппо его устранил от должности. Будучи на свободе я заходил к Лаппо и он мне давал пропуск не на один день, а на целые недели и месяцы… Мне известно, что Лаппо протестовал против расстрелов и заложников…”
Допрошенный тов. коммунистка по делу Лаппо Дубровинская: “…я скверного отношения Лаппо отметить не могу, всё сводилось к официальному, но вполне деликатной форме. Персонально я не могу не отметить следующие факты: последним свиданием со своим мужем перед уводом на расстрел я обязана Лаппо, который разрешил нам свидание вопреки военным властям, как т. Архиповой с ея мужем т. Яковлевой и тов. Анисимовой с Вейнбаумом”. Показание допрошенного тов. Назаренко (социал-демократ, 47 стр.) “Я как член делегации от общества “самодеятельность” был делегирован в г. Омск для предотвращения и протеста против расстрела Военно-полевым судом тов. Дубровинского и др., что я слышал от членов Правительства Зенчикова, что протест против суда тов. Дубровинского военно-полевым судом послали и прокурор Лаппо…”
Показание тов. коммуниста Сулаквилидзе: “Лаппо… протестовал против расстрелов и смертной казни и всегда сообщал о не законных действиях Военных властей Министру юстиции и прокурору палаты в чём я убедился сам служа в архиве Иркутской Судебной палаты (52–53 стр.)”.
Заключение завершалось следующими словами:
“…Рассмотрев весь следственный материал по делу обвинения гр. Лаппо, не вижу никаких совершённых активных преступных деяний: за время занимания им должности прокурора Окружного суда, усматривая его лишь политическое кадетское убеждение, но как выясняется гр. Лаппо проявил гуманное отношение к арестованным, что доказывается свидетельскими показаниями и находящийся в деле документ, подписанный Лаппо к прокурору Иркутской палаты… то видно, что гр. Лаппо имел гражданское мужество пртестовать против незаконных самочинных действий военных властей, как русских так и иностранных. Из свидетельских показаний видно, что гр. Лаппо спас много работников от расстрела. И как видно из дела Лаппо был в ссылке в Сибири имея почти 60 лет от роду имеет богатый опыт и знание и мог бы быть хорошим и полезным работником (от руки: в Губ. Сов. Нар. Суде – П. Л.) где работа в настоящее время сводится к рассмотрению кассационных и частных жалоб на приговоры, решения и действия Народных судей всей Енисейской губернии и ближайший контроль над ними. Служа и работая под контролем истинных сов. работников подобному тому как в России (от руки: использов. спецы – П. Л.)
Дело следствия закончить и передать на усмотрение членов коллегии Губчека.
Уполномоченный губчека Коновалов”.
Стоит также привести письмо И. А. Теодоровича в защиту Лаппо:
“Товарищу Председателю
Ревтрибунала Вохра
Я – Иван Теодорович, б.Народный Комиссар Продовольствия и б.член Центрального Комитета Р.К. П. категорически свидетельствую: 1) из опубликованного журналом “Былое” донесения Мёллера-Закомельского Николаю II насчёт событий в Сибири в 1905–1906 гг видно, что Д. Е. Лаппо был намечен к расстрелу, как сугубо вредный для самодержавия политический деятель; 2) мне известно со всей положительностью, что Д. Е. Лаппо в период Колчаковщины упорно боролся с безграничным произволом разнузданной военщины; 3) мне известно, что благодаря именно Д. Е. Лаппо после острейших его конфликтов с генерал-губернатором Розановым была хотя и временно отменена система заложников, введённая этим палачом; 4) мне известно, что Д. Е. Лаппо всемерно противился выдаче в руки чехов тов.Дубровинского, Вейнбаума, Яковлева, Белопольского и Парадовского и 5), наконец, заявляю, что исключительно благодаря Д. Е. Лаппо – я, Теодорович, мог избегнуть расстрела генералом Розановым, причём в моём деле Д. Е. Лаппо не задумался пойти на решительное столкновение с таким сильным временщиком, как Розанов.
22 августа 1920 г. Ив.Теодорович (подпись)
Подпись тов. Теодоровича свидетельствую,
редактор газеты “Красноярский рабочий”
Ф. Врублевский, 22 августа 1920 года”.
Читаешь это письмо и думаешь – а стоило ли тов.Теодоровичу и другим коммунистам бороться за возврат к власти своих товарищей? В 1937 году, когда у власти были его коллеги по партии, защитить Теодоровича уже никому не удалось.
Что же касается слов Лаппо о его “способствовании скорейшему свержению власти Колчака”, то, думается, их надо понимать как стремление противостоять беззакониям. Лаппо вполне мог быть и испуган, оказавшись в руках большевиков. Ведь заявил же тот же Дубровинский на суде о том, что “его единственная в жизни ошибка та, что он пошёл за большевизм”.
Как это нередко бывает, рядом с драматическим и трагическим рука об руку идёт и комическое. Пока Лаппо находился в тюрьме, на его квартиру по Воскресенской ул, д. 41 нагрянула комиссия в составе 5 человек “для подыскания помещения под архив”. Вещи, находившиеся в доме, комиссия опечатала, при этом заведующий губернским управлением милиции принял решение реквизировать “…стулья, столы и всевозможные канцелярские принадлежности с бумагой и использовать таковые для нужд вверенного мне губернского управления милиции и других подведомственных учреждений, в коих предметах ощущается крайняя нужда”.
Кроме того, в деле имеется следующий рапорт:
“Заведующему
Енисейским губернским управлением
Советской рабоче-крестьянской милиции
Рапорт
При сём представляю на Ваше распоряжение составленный мною протокол по поводу сокрытия гражданкой П. Я. Малаховой сахара, не попавшего вчера в опись, как не обнаруженного, каковой сахар Малахова сегодня рано утром передала в мешке на хранение живущей на одном с ней дворе гражд. Перминской. Сахар при сём прилагается.
Главный секретарь Фёдоров”.
На рапорте наложена резолюция: “приобщить к общему протоколу и передать в губчека”.
Протокол осмотра квартиры даёт возможность получить представление о быте Д. Е. Лаппо, который могут характеризовать такие вещи как “кадушки с мукой, стол полированный овальный, столик карточный, одна перина, два кресла мягких ломаных, один велосипед в разобранном виде, одна пара старых сапог кожаных, четыре пары катанок старых (приписано: валенки), одна железная печка старая, три керосиновых лампы без стёкол, две иконы, полушубок старый, комод”. Скажем прямо, обстановка не производит впечатления особого богатства.
Из квартиры Д. Е. Лаппо выселили. 3 февраля 1921 года мера пресечения ему была изменена на подписку о невыезде. В 1997 году по данному делу он был реабилитирован.
После освобождения Д. Е. Лаппо служил юрисконсультом в Енисейском губисполкоме, участвовал в разработке вопросов управления туземными племенами сибирского севера, явился автором многих работ по проблемам сибирских народов.
Тем временем в стране набирала силу власть Сталина и его приспешников, взявших курс на превращение страны в огромный концентрационный лагерь. Отбросив от руля власти сначала Троцкого, затем Каменева с Зиновьевым, и, наконец, Бухарина, Рыкова и Томского, Сталин приступил к осуществлению своего грандиозного замысла – порабощению всего мира и установлению над ним своей безраздельной власти – такой, какой он уже достиг в СССР.
В 1925 году Сталин взял курс на индустриализацию. Было построено огромное количество военных заводов, которые должны были снабдить армию техникой для “великих освободительных походов”.
Для строительства предприятий нужны были колоссальные средства, и в целях получения этих средств Сталин начал в 1929 году коллективизацию сельского хозяйства. Согнанные в колхозы крестьяне уже не могли продавать хлеб по своим ценам. Хлеб изымался у колхозов за очень низкие цены, продавался за границу, и на вырученные деньги проводилась индустриализация.
Параллельно в стране шла невидимая, но напряжённая работа по постановке на учёт всех бывших оппозиционеров, людей, имевших опыт организационной работы, недовольных хоть в чем-либо коммунистической властью или на которых могли бы возлагать свои надежды недовольные. Против них фабриковались дела, в которых подчас совершенно незнакомых друг с другом людей следователи ОГПУ искусственно объединяли в “контрреволюционные группы, вынашивавшие идею о свержении советской власти”. В протоколы допросов заносились фамилии всех знакомых арестованных, а обычные бытовые встречи представлялись в деле как “контрреволюционные сборища”. Таким образом, искусственно формировалось представление об огромном количестве контрреволюционных заговоров, возникающих по всей стране. Всё вышесказанное наглядно иллюстрируется “Уголовным делом № 119122 по обвинению Тарелкина П. Н. и др.”, в котором Д. Е. Лаппо, так же как и его сын, проходил фигурантом. Ряд лиц, проходивших по данному делу, при царе и Временном правительстве занимали административные должности, а потому, во-первых, обладали опытом организационной работы, во-вторых, в силу своего опыта видевших всю фальшь и беззаконие коммунистической власти, могли составить ей конкуренцию. Согласно материалам дела, некоторые (но далеко не все) из лиц, проходивших по делу, знали друг друга и встречались, в ходе встреч, разумеется, выражали недовольство существующими порядками, узурпацией большевиками власти. Уже своим прошлым, а именно приверженностью законности и неприятием большевиков, опытом сопротивления, они вызывали подозрения и ненависть со стороны последних. Эти лица были искусственно представлены как контрреволюционная группа, разбитая на группировки (по 2–6 человек), “действовавшие” в разных районах на территории нынешнего Красноярского края. Было составлено
“Обвинительное заключение
По делу контрреволюционной организации, действовавшей на территории Красноярского и Сухобузимского районов Восточно-Сибирского края, Хакасской области и бывшего Минусинского округа Западно-Сибирского края, по обвинению Тарелкина Павла Николаевича, Титова Петра Николаевича, Терскова Василия Григорьевича… и др., в количестве 33 человек…
В конце 1930 года–начале 1931 года ОО Красноярского оперативного сектора ОГПУ, по агентурным данным и в процессе следствия вскрыта контрреволюционная организация, ставившая себе целью устройство вооружённого восстания и свержение советской власти весною 1931 года под лозунгом созыва Учредительного собрания…”
Итак, мечты о созыве Учредительного собрания, на котором свободно избранные представители народа выбрали бы подходящую для России форму правления, возможно, и отличную от коммунистической, квалифицировались как преступление и становились главным пунктом обвинения.
Про самого П. Н. Тарелкина в деле содержится следующая информация:
“Тарелкин Павел Николаевич, член партии эсеров с 1905 года, правый, официально вышедший из партии в 1926 году… В 1917 году при Временном правительстве – Минусинский уездный комиссар”.
В деле была выделена “группировка Бекмана”, в которую был включён и Д. Е. Лаппо со своим сыном Львом. В сущности, это были те лица, с которыми Лаппо повседневно общался.
Д. Е. Лаппо был арестован 13 февраля 1931 года, содержался вместе со Львом под стражей при Красноярском изоляторе. Из анкеты арестованного узнаём, что проживал он уже по ул. Вейнбаума, д. 7, был беспартийным. Безработный с 1 января 1931 (инвалид труда). Мотив ареста: “имеющимися в деле данными установлено, что гр.Лаппо Дмитрий Евдокимович состоял в контрреволюционной группировке, подготовлявшей свержение советской власти”.
В ходе допроса следователи заставили перечислить всех лиц, знакомых или когда-либо бывавших у Лаппо. В ходе допроса 22 февраля 1931 года Д. Е. Лаппо показывал: “…о моей деятельности в прошлом революционном движении знают хорошо врач Крутовский Владимир Михайлович, проживает в г. Красноярске, бывший член областной партии, врач Коновалов Пётр Николаевич – к какой партии он принадлежал, не знаю. С этими лицами знаком, в данное время близкого знакомства не веду, так как нет общих интересов…По первой жене имею родственника, её брата Троицкого Петра Семёновича (бывший управляющий губернии при Колчаке), за границей”. Далее перечисляются родственники жены и сыновья Лаппо, из них в Красноярске проживал только Лев, а Дмитрий и Сергей – в Новосибирске. “…поддерживаю связь только с Миловидовым Сергеем Ивановичем – членом коллегии защитников. Знаком с ним по совместной судебной работе в г. Красноярске и Минусинске с 1901 года. В данное время он бывает часто у меня, а я у него, связь существует сейчас только на почве выпивки”.
В числе частых гостей был и милиционер, производивший выселение. Думается, что это раскрывает ещё одну черту нашего героя – мне в этом видится мудрость человека, умевшего снисходительно отнестись к человеку, когда-то несправедливо его обидевшему.
Уголовное дело позволяет узнать, что думал Д. Е. Лаппо в те годы, как он относился к ключевым событиям, цитируем обвинительное заключение:
“Взгляды Лаппо Дмитрия, безусловно, враждебны сов. власти… Помню, года три тому назад в беседе со мною у Лаппо… он высказал взгляд, что всякая революция есть ненормальное явление и если происходит революция, она существует временно и после неё наступает реакция. Революцию СССР Лаппо считал буржуазной и так же временно существующей, что социалистические элементы в революции не выдержат и в России наступит вскоре такой же государственный строй, как и на Западе. Темпы развития с/х и промышленности Лаппо считал непосильными и политику советской власти в этих вопросах неправильной… что крупные сельские хозяйства невыгодны… для государства гораздо выгоднее мелкие сельские хозяйства, обрабатываемые индивидуальным способом… В этом вопросе Лаппо придерживался взглядов некоторых буржуазных аграрников. Отсюда…Лаппо был противником коллективизации сельского хозяйства, тем более что считал: коллективизация проводится на декреториальных началах, а не по добровольному принципу. Раскулачивание Лаппо считал, как жестокое мероприятие” (показания свид. Миловидова, проходившего по делу как обвиняемый…)
“Внутрипартийную борьбу (левая, правая оппозиция) я и оба Лаппо рассматривали как раскол в партии, приближающий конец таковой. Лаппо Дмитрий и Лев высказывали, что в партии нет единства, что рядовые члены партии запуганы и боятся высказывать свои взгляды, так как и в партии широко развит шпионаж, что по существу страной и партией правит кучка людей… Что большинство партии на стороне правой оппозиции. Лаппо Д. в связи с раскулачиванием, вообще частыми арестами в последнее время, высказывал взгляд, что революция отмирает и наступает реакция… Лаппо Д. и… за старостью могли бы помогать только словом всем борющимся с сов. властью” (показания обвиняемого Бекмана…) “В январе месяце (1931 г.)… Лаппо Дмитрий рассказывал об ужасах, творимых в Красноярске, подразумевая аресты бывших белых офицеров. Лаппо говорил о наступлении реакции, о приближающемся конце советской власти. Очень зло и вместе с тем незаметно… ругал советское правительство, пятилетку в 4 года, ГПУ, в общем, всем тогда попало” (показания свидетеля Вопилова…) “…В 1929 году Лаппо говорил… советская власть давит крестьян… надо ожидать, что крестьянство свергнет эту власть и переворот неизбежен… По поводу коллективизации Лаппо… говорил: “Кулаков разоряют, середняков тоже, а беднота ничего не построит. Советская власть, коммунисты готовят себе, наконец, смерть”. Иронизировал индустриализацию… страны… до чего дошли, собирают всё то, что мы раньше бросали. Коммунисты обнищали, это есть характерный предвестник гибели советской власти. По поводу процессов вредительства, всякое новшество в союзе, как то ударничество и соцсоревнование, Лаппо рассматривал как последние попытки коммунистов к сохранению советской власти” (показания свидетеля Бердниковой…)
“С Лаппо встречался очень часто, (он) говорил: “Пришельцы разорили, ничего не создали, скоро им придёт конец… забивают голову своим грандиозным строительством, которого совершенно не видим”. Разговоры происходили почти повседневно” (показания свидетеля Качалова от 18 февраля 1931 г.)
“В апреле месяце (1931 г.) Бекман передавал, что Лаппо старик очень сожалеет, что в прошлом будучи прокурором при белых мягко подходил к большевикам” (показания свидетеля Горина…) Сам же Д. Е. Лаппо виновным себя не признал и показал:
“…Вострякова и Сарыкова совершенно не знаю… при встречах с Телегиным… никогда на политические темы не беседовал. С Бекманом… также никогда не беседовал на политические темы… Я иногда критически относился к мероприятиям сов.власти и свои эти взгляды высказывал Миловидову… По поводу начавшегося раскулачивания я говорил, что это мероприятие надо было бы проводить более медленно, дабы на местах не получились перегибы. Последнее время я изменил и этот взгляд и говорил, что… раскулачивание – совершенно правильное мероприятие, несмотря на то, что брат моей жены является раскулаченным. Относительно тех или иных прорывов на транспорте я мог высказываться и резче, но в доброжелательном духе, приписывая прорывы местным работникам неумеющим как следует работать… Я высказывал Миловидову взгляды некоторых учёных и государственников о том, что революция явление временное и при переходе от одного строя к другому немыслимы резкие скачки и в конце концов всё возвращается к своему началу. Но это не являлось моим взглядом…”
Далее обвинительное заключение гласило: “На основании вышеизложенного нижепоименованные обвиняемые:
…Лаппо Дмитрий Евдокимович, Лаппо Лев Дмитриевич, …обвиняются в том, что… составляли контрреволюционную группу, постоянно вели контрреволюционные разговоры о неправильности политики советской власти, неизбежности восстания и свержения советской власти и мыслили в случае интервенции, или внутренних крупных осложнений выступить против советской власти для активной борьбы с нею, то есть в преступлениях, предусмотренных ст. 58 п. 11 УК с карательной санкцией ст. 58 п. 2 УК”
Процесс расследования венчает
“Характеристика
обвиняемого по ст.58–11 УК
Лаппо Дмитрия Евдокимовича
Лаппо Дмитрий Евдокимович 69 лет… будучи в приятельских отношениях с Бекманом, Телегиным и другими и одинаково враждебных убеждений по отношению к Сов. власти, все составляли к/р группировку под руководством Бекмана, постоянно вели к/р разговоры о неправильности политики Сов. власти, неизбежности восстания и свержения сов. власти, мыслили в случае интервенции или внутренних крупных осложнений выступить против Сов. власти для активной борьбы с нею.
Обвиняемый Лаппо Дмитрий является особо социально опасным, исправим быть не может”.
Согласно выписке из протокола Особого совещания при коллегии ОГПУ от 7 апреля 1932 г. было решено Лаппо Дмитрию Евдокимовичу зачесть в наказание срок предварительного заключения и из-под стражи его освободить.
Итак, свой семидесятилетний юбилей Лаппо встречал уже с судимостью. Анализируя протоколы Тройки УНКВД, осуществлявшей по Красноярскому краю в 1937–1938 годах операцию по “окончательной ликвидации контрреволюционных гнёзд”, можно видеть, что с Лаппо поступили по шаблонной схеме: в начале 1930-х годов в отношении него было заведено уголовное дело, но была проявлена “гуманность”.
Но в будущем уже любое его слово против советской власти рассматривалось бы как рецидив “социально опасного элемента”, который “исправим быть не может”. В 1937–1938 годах, его, как и тысячи других, ждала бы, скорее всего, печальная участь.
Дмитрий Евдокимович Лаппо умер в феврале 1936 года, был похоронен на Троицком кладбище г. Красноярска.
По данному делу Д. Е. Лаппо был реабилитирован 17 октября 1994 г. Нам пока не дано знать, о чём думал и что говорил Лаппо в последние годы перед смертью.
Лаппо не дожил до того времени, когда по ночному Красноярску, как и во всей стране, сновали НКВД-шные машины, выхватывая из жизни всё новые и новые жертвы, как замирали жители соседних домов от ужаса, слыша бесконечные душераздирающие крики жертв, истязавшихся в кабинетах НКВД, как метались в предсмертной агонии сотни людей в тюремных подвалах, пытаясь спастись от лавины пуль.
Страна выбрала такой путь, но старый Лаппо мог утешить себя тем, что он посвятил свою жизнь тому, чтобы предложить соотечественникам другой, более счастливый выбор.