Опубликовано в журнале День и ночь, номер 9, 2006
В подмосковном писательском городке-заповеднике “Переделкино” Гачева знает всяк сверчок. Если даже не знаком с его оригинальнейшими трудами, то, несомненно, при слове “Гачев” расплывется в добродушной понимающей улыбке: как индивида здешних мест его видно издалека.
Если – зима, глядя, как движущаяся на вас дальняя фигурка вымахивает руками, кажется, что человек совершает бодрую пробежку на лыжах. Если – лето, подумаете, что тренируется, готовясь к будущему лыжному марафону.
Ни то и ни другое, хоть и на лыжах сей почтенный мыслитель бегать мастак. Просто такая экспансивная манера ходьбы.
“Крупнейший российский философ, искусствовед и культуролог”, как гласят аннотации его многотомья, читающий лекции в России и США, и мир познает точно так же – экспансивно. “Национальный Космо-Психо-Логос”, “Ментальности народов мира”, “Русский Эрос”, “Национальные образы мира”, “Гуманитарный комментарий к физике и химии” – вот далеко не полный список названий его работ. Национальные космоса (именно так он произносит – как волоса, шофера), привлекли Георгия Дмитриевича, разумеется, еще задолго до нынешнего проявления этих космосов на бытовой почве. Сейчас мы не ведаем, куда девать эти самые космоса, пытаясь уместить в прокрустово ложе статей УК. Прежде чем это делать, может быть, стоило бы почитать книги Гачева?
– Георгий Дмитриевич, в свое время Твардовский не без лукавства подначивал одного полукровку: “Кровь – штука непростая. Вот признайся: тебе хотелось бы попасти коней в ночном, а?” А когда вы почувствовали в себе борение кровей? В чем это выражалось и, может быть, до сих пор выражается?
– Смесь у меня, конечно, достаточно горючая: болгарско-еврейская. Но родился я в России, родной язык – русский. Всё, что снаружи – русская природа, пространство, язык, культура – они вошли в меня без остатка. Я весь обволокнут этим. Во мне – пересечение множеств. Но что касается болгарской и еврейской традиций, их, собственно говоря, я не чувствовал. То есть не воспринял в этом смысле ни от матери, ни от отца, поскольку они были плоть от плоти советскими людьми, и для них своё исходное, в общем-то, ничего не значило…
– Мне кажется, существует магнетизм крови. Он каким-то образом проявляется у каждого. В одно из наших предыдущих хождений по переделкинским перелескам вы рассказывали про историю своей окончательной женитьбы. Я даже помню ваш образ: шипящая головешка (Гачев) угодил в большой сугроб и успокоился. Наконец-таки вы обрели женщину (ныне это известный философ Светлана Семёнова), которая смогла унять сей яростный огонь. Так?
– Да, когда я встретил Светлану – настоящую русскую бабу – я как бы заземлился в России, в этой персонифицированной русской субстанции. После того другие женщины совершенно перестали меня интересовать. В Светлане имеешь всё: и Эрос, и ум, и беседы, и семью, и хозяйство, и детей… То есть – такой универсум. Так что я могу дать определение: любовь – это когда одна женщина избавляет тебя от дурной бесконечности прочих.
Тем более, я по типу – интроверт. Для меня самое приятное – сидеть в уединении и мыслить. А утверждаться в обществе – мучение, насилие. Поэтому мой сюжет – не социальный, а скорее, сексуальный. Живем мы на минимуме, ценим свободное время, и всё у нас есть. Стиль натурального хозяйства. Деревня, которая подкармливает физическим трудом. И – духовное натуральное хозяйство. Я, собственно, такой дилетант-любомудр. Изобрел свой способ путешествовать по миру – сижу дома, воображаю и пишу. И 17 томов этих национальных космосов сделал без отрыва от дома!.. Потом, конечно, кое-куда поездил, но гораздо интересней работать таким вот, как я говорю, эросоугадыванием. Угадать!.. Но для этого надо проникать, читать, изучать…
– Я неслучайно заговорил про борение кровей. Но лично вы как вышли на постижение, что кровь и нация – это космос?
– Вышел, сначала вникая в Логос. Я как филолог всю жизнь имел некий комплекс неполноценности перед философами. Мне казалось, что они-то вот всё понимают. Мы-то балуемся образиками, а они – проникают в самый центр, в суть! И я действительно много сил отдал штудированию философии.
Потом подумал: “Почему это в середине ХХ века, в России, я, чтобы понять смысл жизни, должен действовать по Гегелю – путями этой самой, ети её мать, немецкой логики? Хотя она, конечно, великая философия, но нет ли на ней печати узости германского ума?
И понял, что есть. И тогда стал приглядываться, задумываться. Начали прописываться понятия: национальный ум, национальный логос, национальная логика. Так же, как человек есть троичное единство тела, души и духа, так и у каждой национальной целостности – троичное единство национального тела (тип природы и космос, обволакивающий ту или иную страну), характер народа (психея) и тип мышления, логос. Так возникает Космо-Психо-Логос.
Я увидел взаимное соответствие всех этих этажей. Значит, чтобы понять особенность ума, надо проникнуться типом природы, нырнуть в быт, то есть – в телесность. И каково взаимное соответствие, таковы и тип ума, ментальность.
– И каков же, с вашей точки зрения, Космо-Психо-Логос русских?
– Россия – это север Евразии, бесконечный простор земли, на котором распростерся реденький народец – русские. Их земля – огромный материк, мать сыра-земля – субъект русской истории. Россия рождает себе сына – народ. Подобно тому, как в римской мифологии Гея рождает Уран, который ей – и сын, и муж. Но русский народ – он как бы не по чину, не по огромности матери-территории. Мальчик, а не муж. Плохо он её продирает, гребёт-пашет и поэтому ей, собственно, второго мужа затребовалось – варяга, то бишь – государство. И мы видим: одна Россия-баба, а на ней два мужика – народ-сын и государство-кесарь. И государству-кесарю Россия-мать – уже жена. Баба, которую государство дрючит по вертикали – в охряпку, мучит-тиранит. Собственно, история России и есть трилог этих элементов: расползшаяся вширь территория-природа, сын-народ и мужик-государство.
И так получилось, что государство – в основном, из чужеземцев: тут и варяги, и церковь – православие-христианство, с юга пришедшее. Потом – татаро-монголы, затем – неметчина, с Октябрьским переворотом – еврейство, дальше – грузин Сталин-Джугашвили, а там прорвались хохлы-малороссы – Хрущев-Брежнев-Горбачев…
Фактически русские не правили Россией. Вот такой сюжет. Достаточно драматический. Но начало-то идет от Космоса. Север! Не хватает энергетики…
– А если сопоставить с другими космосами? Что, к примеру, вы можете сказать про немецкий космос?
– У немецкого космоса другое сочетание. Возьмите даже тип страны-земли. Русские называют свою землю мать-родина.
– А немцы – фатерлянд?
– Да, “отцова земля”. Фатер – отец. Мужское начало преобладает. Причем, они – не дети природы, они – сделавшие природу под себя.
– А что с англичанами?
– Это – остров в океане. Англичанин – сейф-мейд-мен, самоопорный, самоделающий. Если русский – мальчик на лоне матери-земли, то англичанин – моряк в океане.
Америка же – вообще самосделанная цивилизация. Там не народ, а переселенцы. Значит, она им не родина, а, так сказать, предмет для труда. В России исходно целое, индивид – как бы вторичен. А вот, допустим, в Америке исходен индивид. Из него составляется множество, некое единство. А в России индивид мал, аморфен, он является функцией целого – государства, матери-земли. Потащут его под венец – он и пойдет. А сам он не самостоит. Отсюда мечта русской бабы – самостоятельный мужик. А западный человек, он самостоящий…
– Стало быть, если космос находится в сцепке Космо-Психо-Логоса, его нельзя изменить, переучить? Он есть данность, константа?
– Нет, конечно, исторические изменения происходят. В России, народ перестал быть сыном земли, переселен в города, повис в воздухе в многоэтажных квартирках, как ласточки-птички, уже совершенно не самостоятелен. Потому что, когда он на земле был, хоть он и сынок, однако он все-таки мог себя с земли кормить, а сейчас он, по преимуществу, – люмпен. И это его свихнуло. Уже нельзя сказать, что он народ, потому что корни-то – потеряны!
– Но разве не живут в небоскребах те же американцы или англичане? Разве они не оторвались от земли точно так же, как мы?
– Оторвались, но, кстати, меньше – они там быстро оценили возможность и необходимость жить на земле, в своем доме. Для англичан вообще: мой дом – моя крепость, для них главное: иметь над собой крышу – своё небо, свой малый космос.
– А если взять один из мощных космосов – еврейский. На эту тему немало сейчас скрещивается копий. Можно вспомнить хотя бы труд Александра Солженицына “Двести лет вместе”. Я помню про тот символический знак, о котором вы когда-то мне говорили: семисвечник. У него – только одна нога. То есть – малая связь с землей. Вы сказали, что русский космос оторвался. А еврейский космос, получается, был едва ли не изначально от земли оторван?
– Если Космо-Психо-Логос – троичное единство, то еврейство в моей схеме – это психологос минус космос.
– То есть что, у них нет космоса?!
– Еврейство более двух тысяч лет могло существовать без своей природы. Евреи – в порах других стран. Да, была библейская пора. Но они странничали в Ханаан, чтобы с Божьей помощью завоевать чужую землю!.. Потом на этой земле создали закон – Тору. Фактически они себя вооружили не природой, а законом. Тора – их Территора: такова моя формула.
Поэтому, как в математике: минус – это не просто отсутствие, но очень значащее отсутствие. Если у других народов энергии уходили на возделывание земли, то евреи – не земледельцы. Все они – то ли в Чехии, то ли в Испании, то ли в Польше. И у них энергия уходила в психологос – в закон и в такие вот интеллектуально-душевные способы воздействия на бытие – как рынок и торговля.
– А на управление государством?..
– Они две тыщи лет были вне. У них космос вдавлен в этнос. Тора их научила блюсти в чистоте их народ. Рожать не меньше трех, гигиеническим предписаниям, чтобы не загрязнилась плоть. И в этом они потрясающе продержались! Две тыщи лет сохраниться среди других стран, которые их рассасывали: или – гонениями, или – что, с точки зрения сохранения этноса, еще хуже, – когда после Французской революции евреям дали права и они крестились, стали в литературе и науке уже Гейне, Марксами, Эйнштейнами…
Они, действительно, внесли большой вклад в мировую науку и культуру, но, с другой стороны, это оказалось опасно: лучшие умы уходили из этноса. Причем они не строили семей, не рожали. Особенно – в советскую эпоху, когда грянул интернационализм, и еврейсво вообще забыло свои религиозные функции. Собственно, ещё два-три поколения – они бы растопились в перекрёстных браках.
Антисемитизм к ним пришел как благословение! Антисемитизм помогает строить им Стену. Гонения их сплачивают и сохраняют. То есть, если бы антисемитизма не было, евреи бы его выдумали для своего самосохранения. Потому что при этом понимают, что они отличны от других и что им нужно держаться друг за друга: так народ продлевается…
– Любопытно: как относятся представители самого еврейства к вашему взгляду на их “психологос минус космос”?
– Конечно, они относятся иронично. Еврейство как таковое достаточно надменно. Оно считает, что другие о нём судить не могут. Дескать, евреи сами о себе судят.
– Тогда поговорим о кодовых знаках других национальностей. Я помню, вы вырисовывали символ России – знак бесконечности. А США – это нечто, напоминающее бесконечность, поставленную на попа! Крючок доллара, пересеченного дорогой…
– Да. Как вы это всё запомнили?!
– Я пристально отношусь к знакам. Чем, к примеру, грозит этот знак бесконечности для России? Или, может быть, не грозит? Или – та же бесконечность, поставленная на попа, для Соединенных Штатов?.. То есть доллар не может перерасти в бесконечность, а бесконечность – в доллар? Скажем, не только в Москве, но уже и в мегаполисах провинции давно правят бал доллары. Все мыслят баксами. Вот вам вариант наглядного перехода доллара в бесконечность…
– Да, доллар как бы опоясывает мир, заканчивает с бесконечностью. Можно сказать, что каждый национальный мир так же, как личность, бесконечен. А цивилизация, в сущности, закрывает бесконечность. С другой стороны, американство – это мощный импульс творческих прорывов. Никто столько не изобретает нового, как американцы. Они живут по принципу открытых возможностей. У русских – напротив: эсхатологизм, светопреставление. Русский больше пессимист. Американец – оптимист-изобретатель, открывающий какие-то неведомые просторы. А мы все время закрываем их по привычке.
– Я как-то ехал в поезде с английской поэтессой Дженни Луис. Смотрю: она наблюдает за плывущим в окне пространством. Вижу – на лице её что-то неописуемое, почти граничащее с ужасом.
“Какие затяжные у вас пространства! Едешь и едешь. Они нагоняют тоску…”
Вот как отреагировал ее английский Космо-Психо-Логос на Космо-Психо-Логос России. Она же – островитянка. Там за один день можно объехать весь остров…
– Островитянин – то есть человек, владеющий пространством. Хотя, с другой стороны, они же в океане! Но для океана они выработали флот. Британия стала владычицей морей. Она тоже имеет дело с бесконечностью. Но имеет дело, овладев самой собой. А мы… не владеем ни собой, ни пространством.
– Вы, помнится, говорили, что русские – ничейные, сироты, у нас земля расползается: чей я? Иванов. Пушкин. Поэтому мы вечно припадаем к чему-то, ищем идею…
– Вот-вот, правильно! Поэтому нам нужна национальная идея как способ закрепиться в пространстве. Что-то такое отвечающее на вопрос: “Для чего я?” Потому что “сам я не знаю, для чего. Мне нужно помочь”.
– В последнее время, начиная с развала СССР, мощно заявили о себе различные республики. В частности, чеченцы. Можем ли мы говорить собственно о чеченском космосе? Или это – кавказский космос?
– Да… Но “злой чечен”, по Лермонтову, недаром отличался от всех других кавказских народностей. Есть, по-видимому, какая-то этническая закваска в этом народе, энергетика, героичность, воинственность. Другие рядом – более мирные. Кавказ – это, что ни долина, ни ущелье, то – народ. Главное – в привычке быть самостоятельным. Ещё Монтескьё отмечал свободолюбие островитян и тех, кто в горах. Они архаичны, у них – своя культура, выработанная тысячелетиями, и, когда на них надвинулась Россия, это, конечно, восчувствовалось как чужеродное.
С другой стороны, советская власть дала им большие блага – город, ванну, машину, культуру, математику. Благодаря этому, чеченцы стали членами мирового сообщества. Ну, а тут, когда начало всё ломаться, опять взыграло своё. В большей степени, – героические лидеры.
– А космос?..
– Думаю, что нет. Тут, скорее всего, психея взыграла. Потому что, с точки зрения космоса, у них – северная половина – равнина, почти как на Ставрополье. Ну а южная – горы, собственно Кавказ. Так что они ушли в горы, русские же засели на равнине, и так идет перетягивание каната – туда-сюда. А поскольку Россия фактически стала объектом травли со всех сторон, чеченцы здесь участвуют, как форпост. Не только в качестве выразителей идеи своей независимости, а как борцы с Россией. В своём роде, это даже стало их эросом.
– А если говорить о других эросах – скажем, французском, вот уж, кажется, любвеобильный!..
– Очень важно, как народ называет свою страну. Сладкая Франция! Сладкая – это эпитет женщины. К стране народ относится, как к жене, возлюбленной. Русский народ относится к стране, как к матери. Повторюсь: на фоне её он – маленький.
– Но смотрите: Блок несколько иначе её воспринимал: “О Русь моя! Жена моя…” Кстати, у Блока – немецкие корни. Не потому ли – такое восприятие?
– Ну да. А вот про Англию говорят: “Весёлая старая Англия”. То есть старушка, бабушка. Отсюда, видимо, и королева-мать. Эрос соответствует космосу. А космос я прочитываю на языке четырех стихий: вода, земля, воздух, огонь. Если Россия – сыра-земля, водоземля, то французский космос – это огневода. Кровь! Вино! Семя! Вот варианты огневоды. Кровь, которую льют ещё жрецы друидов в качестве жертвоприношения. А “Марсельеза”? Кровавый стяг поднят! Ну и гильотина: кровь лить. В общем, Франция кроветворна. И – вино. И – семя. Так что эти субстанции – варианты французского эроса. А эрос проникает в дух, в творчество, в психею!
– Давать прогнозы – самое гиблое дело. Предположим, когда-то было вавилонское смешение языков. Этносы взаимодействуют и, стало быть, что-то происходит и с космосами? Что Россию может ожидать в этом плане? Она всё растворит, как это часто бывало?
– Их – в себе? Не растворит. Раньше – растворяла. Потому что раньше она была увесистой, сильной субстанцией. А сейчас – самая сиротливая и беспомощная. Все гастарбайтеры – таджики, азербайджанцы, дагестанцы и другие – они не растворяются, а чётко держатся своими землячествами, общинами.
– Как же: женятся на русских. И китайцы на русских женятся.
– Женятся, но все равно, в целом, держатся за своё. Для них Россия – материал для конквистадорства, завоевания и овладения.
– А как в этом смысле изменится русский Космо-Психо-Логос, учитывая поползновение других?
– Во-первых, до какого-то момента он был адекватен советской цивилизации. Он всю эту страну обрабатывал, как плуг. И крайний север, и Дальний восток… Прокладывались железные дороги… Всё это обслуживалось властью партийно-государственного закрытого хозяйства, которое могло существовать, держась за “железным занавесом”. Поэтому не было перетекания и растворения. А потом, как если бы в Нидерландах, в которых везде дамбы и высушенные земли, века охраняющиеся этими дамбами от мирового океана, дамбы прорвало, и земли ушли под воду.
Мы распахнули границы навстречу мировым нотам, играя по которым, ничего не понимаем – ни прав человека, ни иных законов, тогда как эти открытые цивилизации давно существуют по ним. Мы же, если прибегать к образу, живём в избе. Открыли в ней все окна и двери и очутились на сквозняке. Страну выдувает! Всё хорошее выносится. Россия сейчас глубоко простужена и больна. А больному нужно меньше движений – закрыться, укутаться.
Не лезть бы нам в мировой рынок и в конкуренцию – мы никакой конкуренции не выдержим, потому что у нас – холод, нам нужно на каждую единицу продукции тратить минимум в три раза больше энергии, чем где-нибудь в Германии, во Франции или Италии. Конкуренция оборачивается высоченными заборами грабителей, которые покупают “Челси”. Высасывают последнее богатство из земли и – фьють! – по ту сторону. Потому что сам заболевший настолько глубоко болен, что уже никаких собственных сил не имеет – зависит от подачек. Захочет нас удушить мир – в два счета сможет. “Прекратим импорт продуктов – и всё! Поэтому ведите себя хорошо”. Какая-то у нас пессимистичная концовка получилась? Да ведь?..
– Зато не шапкозакидательская. Соответствующая встречному движению Космо-Психо-Логосов.
Переделкино