Стихи
Опубликовано в журнале Континент, номер 144, 2010
ЛИТЕРАТУРНАЯ ГОСТИНАЯ «КОНТИНЕНТА»
Елена
АКСЕЛЬРОД — родилась в Минске. Окончила
Московский городской пединститут им. В. Потемкина. Автор восьми поэтиче-ских
сборников и десяти книг для детей. Постоянный автор «Континента». Последние
годы живет в Израиле.
Елена АКСЕЛЬРОД
…просто скрывается солнце
* * *
Подножки
тридцатых, усатых,
И Вдовий с
колоннами дом…
Панамка, кофтенка в заплатах.
Горбушку крошу
для пернатых
Под маминым
чутким крылом.
Июль… Зоопарк
ежедневный,
Лишь выйти из
круглых ворот.
Там в клетке
сова, как на троне,
В тележках
кружат королевны,
Звенят колокольцами пони
И маленький
принц меня ждет.
В каморке сырой, закопченной
Отец — самый
добрый король.
Клубок
распускается черный,
Но, может, и
помнить зазорно,
Как,
послевоенная голь, —
Зубрили мы в классах бесполых
Нехитрую азбуку
лжи.
Забудь об
уроках, о школах,
О драках, подначках, уколах,
А все ж узелок
завяжи…
Победу встречаю на крыше,
Над всей
возвышаюсь Москвой,
И мрак
фейерверками вышит,
А сам-то в
затылок нам дышит
С дороги своей
столбовой…
Соседка
Был свет в
полнакала, дитя невпопад
И шепотом
окрик, и запах карболки.
Над матерью
горбился белый халат,
А после —
стенанья, толпа, кривотолки…
Отца увели…
Тихий бабушкин плач,
Одежка из
маминой вытертой шали,
Учителка хмурая, клетки задач
С подругами
сходство ей видеть мешали.
Линялые рыбки в
трех гранях пруда
На ширме,
кренящейся над кушеткой.
Молчком
примостилась, присохла беда,
Незваной
родней, неотвязной соседкой…
Уйти,
отмахнуться, следить, замерев,
За праздником
листьев, рябою игрою,
Вбирать голоса
предзакатных дерев,
Колючую, всех
пережившую хвою.
Холодно
Я озябла… В
людях заблудилась.
Кто пригреет
чуть, тот и хорош.
Утро, как на
свадьбу, нарядилось
В
накрахмаленное платье-клеш.
Чьи-то лица в белизне сверкают.
Может, те, чей
свет давно угас, —
Ободряют или
попрекают —
Слышу голоса,
не вижу глаз.
Что теперь о
нас, живущих, помнят
Те, кто в
снегопаде растворен?
В дом вхожу —
как много в доме комнат —
По зиме
несущийся вагон
Изнутри согрет
и заколдован
Сотней лиц, а
впереди — тупик.
Нет юнца, и
старца нет седого —
Все равны,
едины в этот миг.
У окон, под
перекличкой звездной,
Вместе мы
потягиваем чай.
Улыбнемся же,
пока не поздно
Глянуть друг на
друга невзначай.
* * *
Когда мы сквозь
холодный тротуар
Почувствуем
земное притяженье
И каждый шаг
свой ощутим, как дар,
Знак высшей
милости в простом движенье,
Когда о руку
обопрусь твою,
— А в ней уже
не та, былая, сила, —
Я обернусь к
последнему жилью
И к первому,
что нас благословило.
Когда замедлит
бег веретено
И оборвется,
истончится пряжа,
И взглянем мы
на бледное рядно,
Где углем
черным каждая пропажа, —
Осядет все
случайное на дно,
Все то, что
подлинно, взойдет высоко,
Коль будет это
счастье нам дано,
Коль небеса не
призовут до срока.
* * *
Горнят, горнят
За лесом, за
рекой.
И мне б в
отряд,
Мне б
затесаться в строй!
Чтоб галстук
ал,
Панамка — белый
блин,
Чтоб горн
позвал —
И все мы, как
один.
Я вам кричу,
С кем в
сомкнутом строю
Плечом к плечу
В сороковых
стою.
Опять горнят,
И мой не слышен
зов.
Другой отряд
На все «всегда
готов!»
Возвращаясь в Малеевку
Ни
просветления, ни забытья.
Помнишь, цвела
над оврагом скамья
Ультрамарином…
Дрожащий дымок
Прели и тлена
стелился у ног,
И восходил
холодок не спеша
Кверху, туда,
где дремала душа.
Вот и теперь
пробирает озноб,
Ладно, не хмурь
свой забывчивый лоб.
Скользкою
кромкой ползем кое-как,
Лезем на холм,
дышит в спину овраг.
А над оврагом
скамья, березняк
И государства
заносчивый флаг.
* * *
Ф. Я.
День занимался
в Мертвом чумном переулке.
Нехотя ночь
погружается в Мертвое море.
Меж них наше
время —
морозные
знойные сутки —
Бочком
проскользнуло,
как будто
сквозь щелку в заборе.
Хранит нас, не отпускает
брошенный
переулок.
Выталкивает,
просаливая,
жалостливое
море.
Мы рады
стараться, хоть, вроде бы, не до шуток —
Пока еще не в
Содоме,
пока еще не в
Гоморре.
Из цикла «Переделкино»
* * *
Ладони розовые елей голубых
Прильнули к
липам и не лезут в стих.
Березы
крапчатые в небо рвутся,
А пальмы
иностранками зовутся,
Как я, надевшая
седой парик
И сросшаяся с ним, со стопкой книг,
Где силилась
другою оказаться,
А та же все —
что семьдесят, что двадцать —
Среди берез —
немолчных богомолок,
Лохматых пальм
и старящихся елок
И среди вас,
исчезнувших давно
Там, где
неведомо, там, где темно.
* * *
Меркнет зрение, сила моя…
Арсений Тарковский
1
Когда на глаза
падает черный
покров,
не надо
пугаться — просто скрывается солнце,
просто в горах
семейство овец
пасется,
просто клубится
шерсть
заждавшихся
облаков.
Когда в закрытых глазах
игры белых
овец,
не надо
пугаться —
солнце сквозь
тучи брезжит.
И если слегка
обжигает, колет и режет,
не надо
пугаться — это еще не конец.
2
Я завтра
обязательно проснусь,
а все ж сегодня
говорю: Покуда!
Спокойной
ночи!.. В плед свой завернусь,
услышу: в кухне
тренькает посуда
и на прогулку пес
тебя зовет.
Придешь,
опустишь на окне гардину,
и жизнь
наружную она сотрет,
такая ж верная, как чай вечерний,
как думка,
подпирающая спину,
когда листаю
книгу перед сном,
как мрак,
который с каждым Божьим днем
все невозможней, глубже и безмерней.