Опубликовано в журнале Континент, номер 139, 2009
Евгений ЕРМОЛИН
Эдельвейсы с Ошхамахо
В наших сегодняшних литературных и прочих играх, среди дрязг и интриг, огромная фигура Искандера маячит на все более далеком и туманном горизонте, как некий недостижимый, почти мистический Эльбрус, осененный блистающими снегами. Вот он здесь и рядом — и в то же время где-то там, как олимпийское божество, степенно вкушающее нектар и амброзию вечности. Увы, божество уже почти совсем чуждое злобе дня, поскольку она слишком зла, а день слишком ничтожен в своих банальных выраженьях. Масштабы очевидно не совпадают, откуда эффект даже не сшибки, а какой-то фигуры взаимного недоумения. (И вот я не уверен, что он слишком уж по делу подключился к комментированию событий августовской Кавказской войны минувшего года. Но Бог ему судья.)
В середине ХХ в. Искандер успел попасть на пир русской культуры, русской литературы, понесших к тому времени огромные жертвы и потери, но как-то сохранявших и ресурс общественного влияния, и умение говорить с царями, не теряя достоинства. А главное — сохранявших дух вселенскости, щедрое, отзывчивое сердце и гуманную душу. Умевших чужое делать своим и близким.
Сегодня мы питаемся зачерствевшими крохами с этого пиршества, а молодые писатели из ближнего зарубежья, даже и пишущие на русском языке, не стесняются признаваться в своей нелюбви к России. Да и за что ее сегодня любить, эту провинциальную химеру, алчную, мстительную, лишенную великодушья?
Но если вы все ж любите Россию не в ее слишком распространившихся подлости и пошлости, а в ее идеальном проекте, если вы хотите услышать, как шумит в ушах горячий и вечный ветер ближневосточья и средиземноморья, долетевший до восточного черноморского берега и перенесенный затем в гнилые погоды Москвы; если вы хотите услышать, как может чисто и нежно звучать русское слово, украшенное, но не сокрушенное перлами восточного красноречия, и если “настоящий человек” как герой и как автор русской прозы для вас не фикция, — вам нужно читать Искандера.
Наивная и мудрая человечность его книг — как выстрел, пронзающий душу насквозь. Этна в предгорьи трусов и трусих. И с этой дырой в душе живешь уже дальше, благодарно и памятно.
Завершая развитие “горной” метафоры, вспомню еще одно имя Эльбруса: Кускамафь, или Ошхамахо, — Гора-Приносящая-Счастье. Простое и редкое вещество счастья и составляет его дар читателям.
Пять лет назад в статье о Искандере я писал: важно иногда сознавать, что есть в нашей словесности патриархальный патрициат. Есть немолодые многоопытные люди с небесспорными, но явными достижениями, писатели, много лет собеседующие с веком и миром — каждый в свою меру. А в совокупности — этакая бранная когорта, благодаря которой многое все-таки состоялось в русской литературе… Список этих стариков, который был предложен тогда, сильно поредел. А вот Искандера “кавказские гены” счастливо наградили завидным долголетием. Порадуемся.