Стихи
Опубликовано в журнале Континент, номер 101, 1999
Шестидесятница
Вдруг нарекли шестидесятницей.
Я знать не знала, я жила,
Меж понедельником и пятницей,
Не отрываясь от стола.
Жила субботой, воскресеньем,
Когда мы в гости, гости к нам,
И были нам стихи спасеньем,
А мед похвал тек по усам.
Какая я шестидесятница?
Мне этот титул не пристал.
С ним стихотворец тот останется,
Кто на подмостках обитал.
Непристально за ним следила я,
И не подмостки, а мостки
Дрожали подо мною — стылая
Река скользила — две доски,
Трухлявые, обледенелые,
Созвучные, как две строки,
Непрошено, ненужно смелые,
Меня держали вопреки
Перилам рухнувшим и поручням,
Мосткам, висящим в пустоте,
И не было другой опоры нам —
Лишь нити строчек на листе.
1999
* * *
Лес темно-зеленый
Всё гуще запахи, всё память горше.
Взгляни на солнце и глаза прикрой —
Увидишь небо в розовый горошек,
И Подмосковья стертые перроны,
И юной мамы сарафан рябой.
Леса редеют,
Тени коротеют,
Прозрачные израильские сосны
Невысоки, друг друга не теснят.
Лучи буравят тучу, рощу греют,
И пробиваются сквозь воздух сонный
Головки несмышленышей-маслят…
А сыну недосуг. Пора в машину.
С кроссовок счистим хвоистую глину.
Пора и мне — кормить и провожать,
И вспоминать, как в утреннем тумане
Прощалась с мамой, как она заранее
Готовилась тревожиться и ждать.
7 мая 1998
* * *
Памяти отца
— Еще человек, которого надо любить, —
Сказал мой отец, когда появился внук.
— Еще один человек, которого надо любить,
Сказала и я, когда появилась внучка.
Любил он, как жил. Мне ж бывало порой недосуг.
В работе души оставалась, видать, недоучкой.
Не знаю, откуда отец мой на внука глядит,
Не знаю куда — с глаз долой — моя внучка пропала.
Но зряч мой отец. И оттуда он всё мне простит —
И то, что любила не так и что думала мало,
И то, что пришлось размышлять, потому что
души не хватало,
И то, что вдали от меня
он сырою землею укрыт.
1998
* * *
Разруха — гибель. Приберу квартиру.
Протру плиту. Ее четыре глаза
Давно к вечернему взывают пиру.
Куплю цветы. Пусть не скучает ваза.
Пусть веет влагой с каменных полов.
И, вроде, дом как дом… И только слов
Для полного порядку не хватает.
Мороженое в новых блюдцах тает
У новеньких с иголочки друзей.
Им удалось и легче, и скорей
Забыть, привыкнуть… Новые слова
Вобрать, как дар, как новые права,
И, разумеется, я не права,
Что для меня жара погорячей,
Что я, прости Господь, так не нова!
18 июля 1998
Песенка о трех платьях
В белом платье подвенечном
Я тебя ждала.
В бело-звездном, бело-млечном
Двух шагов я не прошла.
Возмечтав о счастье вечном,
Кружева изорвала.
Платье красное надела.
Говорили: “Слишком смело!”.
Враки! В самый раз.
По листве ступала алой,
Задохнувшейся, усталой,
Красной без прикрас.
В платье черном, в платье скорбном
От тебя уйду.
Небольшой оставлю короб на виду.
Там найдешь в строке пристрастной
Белый день, закат мой красный,
Черную беду.
1998
В пустыне
Я не хочу тебя впускать в тетрадь,
Еще не сгинувшее время боли.
Да и тетрадь пора огню предать,
Коль печь найду… Да вот она, на воле.
Небесные дрова пылают так,
Что всё сгорает — будто не бывало.
Нет веток, нет листвы — один сушняк
И белое, как пламя, покрывало.
Сберечь ли нас тому, кто топит печь,
Кто раз иль два в году гремит заслонкой,
Чей гнев свиреп, непостижима речь,
Кто жар зальет, ушат обрушит звонко,
И снова за свое… Но дождь благословен —
Глоток воды, прохладная примочка.
Средь отдыхающих от зноя стен
Ростком надежды слово-одиночка.
1999
Первый дождь
Ждали доброго дождя,
А нагрянул черный, злющий,
Зверь, в пустыне вопиющий,
Ищущий, не находя.
Что призванием казалось,
Наказаньем оказалось.
До земли не долетает,
Каплю каждую считает —
Хилый плод бессильной плоти
Только в стены, знай, колотит.
Дрожь снаружи, дрожь внутри,
Свет забился в фонари.
Съежившись на перекрестке,
В куртки прячутся подростки,
Дрожь снаружи, дрожь внутри…
1999
* * *
Надгробные речи —
Оплывшие свечи,
Но воск застывает,
Храня каждый звук.
И вот уже к нам
Кто-то тихо взывает,
А нам нету дела,
А нам недосуг.
Живущий за жизнью земною
в погоне,
Всё хвалит кого-то,
Кого-то хулит,
Кого-то ласкает,
Кого-то хоронит…
А дух, ужасаясь,
Во тьму погружаясь,
Как раненый пес,
В своей будке скулит.
* * *
— Привет. — Пока.
— Привет. — Пока.
— Как два щелчка,
— Как два хлопка
— Дверей, окон —
И вышел вон.
— Пока. — Привет.
— Пока. — Привет.
Тебе, еще один рассвет,
Тебе, мой стол,
Тебе, мой плед,
Тебе, рычащий грузовик,
Тебе, гора молчащих книг,
Тебе, некупленный билет
Туда, откуда писем нет.
1998