Роман (Окончание). Перевод с франц. С. Юрьенена и А. Гальего
Опубликовано в журнале Новый Берег, номер 44, 2014
II
Я не мог найти комнаты: тогда я продал свою мебель.
Десять вечера. Я один, в моем номере отеля.
Ах! какое счастье избавиться от моих соседей, уйти, покинуть Монруж.
Я смотрю вокруг себя, потому что в конечном итоге в этой комнате я буду жить. Я открываю встроенный шкаф. В нем нет ничего, если не считать газетной бумаги на полках.
Я открываю окно. Неподвижный воздух двора ко мне не входит. Напротив бродит за занавесью тень. Я слышу железные колеса трамвая.
Я выхожу в середину моей комнаты. Теперь хорошо горящая свеча течет, и неподвижное пламя ее не дымит.
Сложенное полотенце затыкает горшок с водой. Стакан надет на графин. Линолеум, который находится перед туалетным столиком, обесцвечен мокрыми ступнями. Пружины кровати посверкивают. Звучные голоса, которые мне незнакомы, поднимаются по лестнице.
Известка стен белая, как часть простыни, завернутая на одеяла. В смежной комнате расхаживает неизвестный.
Я сажусь на стул — садовый стул, который раскладывается, — и думаю о будущем.
Я хочу верить, что когда-нибудь я буду счастлив, что однажды меня кто-нибудь полюбит.
Но уже столько времени я полагаюсь на это будущее!
Потом я укладываюсь — на правый бок, из-за сердца.
Жесткие простыни так холодны, что вытягиваюсь я очень постепенно. Я чувствую, что кожа на моих ступнях шероховата.
Естественно, я запер дверь. Однако мне кажется, что дверь открыта, что всякий может войти. К счастью, я оставил ключ в скважине: так что со вторым ключом никто не сможет войти.
Я пытаюсь заснуть, но думаю о своей одежде, сложенной в чемодане, которая там мнется.
Постель согревается. Я не двигаю ногами, чтобы не царапать простыней, потому что от этого меня бросает в дрожь.
Удостоверяюсь, что ухо, на котором я лежу, остается плоским, что оно не смялось.
Оттопыренные уши так уродливы.
Из-за этого переезда я стал нервным. Мне хочется двигаться, как когда я представляю себе, что я связан. Но я сопротивляюсь: нужно спать.
Мои глаза, широко открытые, не видят ничего, даже окна.
Я думаю о смерти и о небе, потому что каждый раз, когда я думаю о смерти, я также думаю о звездах.
Я ощущаю себя таким маленьким рядом с вечностью и вскоре оставляю эти размышления. Мое жаркое тело, которое живет, меня успокаивает. Я с любовью трогаю свою кожу. Я слушаю свое сердце, но избегаю класть руку на левую грудь, потому что ничего меня так не ужасает, как эти регулярные биения, которыми я не управляю и которые так легко могут остановиться. Я привожу в движение суставы и вдыхаю глубже, зная, что они мне не причиняют боли.
Ах! одиночество, какая прекрасная и печальная вещь! Как оно прекрасно, когда мы сами его выбираем! Как оно печально, когда его навязывают нам годами!
Некоторые сильные люди не одиноки в одиночестве, но я, который слаб, я одинок, когда совсем без друзей.
Дальше по пути — ибо у меня был путь — курил другой человек.
Сняв шляпу, я обратился к нему. Он подставил мне свою сигарету и, чтобы она не дрожала, упер палец о мою руку. Ногти его были ухожены. Безымянный палец был украшен перстнем с печаткой. Его рукав опускался до большого пальца.
Поблагодарив три или четыре раза, я откланялся.
Еще долго я думал об этом незнакомце. Я пытался представить, что он подумал обо мне, и имел ли он те же впечатления, что я.
Мы всегда пытаемся произвести хорошее впечатление на людей, которых не знаем.
Перевод с французского Сергея Юрьенена и Ауроры Гальего.
От редакции
Дамы и господа, читатели «Нового Берега»!
Этим номером мы с нескрываемой печалью оканчиваем публикацию прекрасного романа русского эмигранта и французского писателя Эмманюэля Бова — Бобовникова.
«Новый Берег» ввёл его имя в обиход русской литературы, напечатав первый перевод Бова на русский язык, сделанный Сергеем Юрьененом, заместителем главного редактора журнала, и ушедшей от нас Ауророй Гальего, чьей памяти мы приносим свою благодарность.
Это лаконичная и точная в описаниях проза, чей главный герой, списанный из жизни солдат Первой мировой войны, сохранивший своё человеческое достоинство, вполне схож с традиционным «маленьким человеком» русской литературы. «Новый Берег» печатал роман с 2005 года, девять почти лет, из номера в номер по несколько страниц, и имя нашего журнала теперь неотрывно связано с именем Эмманюэля Бова, этого«французского классика с русским акцентом», о котором нобелевский лауреат С. Беккет отзывался, как о самом великом из забытых: «Ни у кого нет такого чувства трогательной детали».
Надеемся, что вы разделили с нами радость открытия этого прекрасного писателя.