Опубликовано в журнале Новый Берег, номер 33, 2011
Стихотворения
ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ С ОДНИМ ЭПИГРАФОМ
D. J.
и там где неба вток
и там где света выток —
слитного снега свиток
размотанный в листок
а там где мрака вдох
и там где праха выдох —
светлого снега слиток
раскатанный в ледок
но там где справа мрак
и там где слева морок
какой-то всё странный шорох
в светящихся шарах
и если снизу прах
то значит сверху порох
взрывается на гóрах
на белых — на горáх
2.
пусть будет проклята звезда
рассученная в провода
пронизанная сквозь кристаллы
недопроявленного льда
пусть будет проклята вода
не долетевшая сюда
недосиневшая до снега
недолютевшая до льда
пусть будут прокляты огни
ночей и не они одни
и неба склонное Онего
с пустыми башнями в тени
пусть будут прокляты и дни
что в дымном воздухе сини
и тени что во тьме привстали
неразличимые в тени
ЗИМА 2011
здесь они больше не пройдут:
но есть над нею другая тьма —
так со стального пьедестала
осыпается зима —
белым облаком слоеным
над дорогой костяной
черным выдохом соленым
над тобой и надо мной:
дым сыпной снег треугольный,
тём слоящихся кочан
теплый падубок нагольный
с голым лоском по плечам
полудýбок полушубок
полукубок золотой
на обочинах сугубых
занесенных сволотой:
сюда они больше не придут
* * *
…туда и полетим, где мостовые стыки
Сверкают на заре, как мертвые штыки,
Где скачут заржавелые шутихи
По мреющему мрамору реки,
Где солнцем налиты железные стаканы,
Где воздух налету как в зеркале горит,
Где даже смерть любимыми стихами
Сквозь полотенца говорит.
(1984)
1.
… юшкой ткемальною пахла косоворотная мгла
мокла табачная пакля лунная кукла плыла
бухла небесная капля зеленую чачу пила
двигала тени навырост над затемненной горой
(будто бы папа сатырос черного моря герой)
пухла табачная сырость кáпель невидимый рой
(это утоплый ставраки плакал неслышно с песка)
(это сырые собаки рылись внутри табака)
(это ходила во мраке с армянами дочь рыбака) …
2.
… (это соседская галька ее голубая спина)
щелкала теплая галька плыла над горою луна
будто бы в облаке талька белый младенец смутна
гаснули волосы в хатках тухла морская слюда
море в железных заплатках высохло без следа
жизнь повернулась на пятках и заскользила сюда
лязг проводов над дорогой в смутных колоннах вокзал
из темноты косорогой выглянул мент и сказал
я дорогу к милой искал но найти ее нелегко
* * *
Каучук в сердечной мышце
Толсто гнется, жестко лит —
О земновидце, о небослышце
Ночное дерево скулит.
Kорона eго уже домеркла
И его посох дотрещал,
И снег бежит, как водомерка,
По скалистым его хрящам.
БЫЛ ГОРОД
(из стихов Мерилин Монро)
Был город, который почти улетел,
Стал дутыми гроздами облачных тел,
Перетек в темноты колоннады.
Лишь тени подледные на жидкой земле,
Лишь птицы подлетные в небесной золе —
Пали цепи, сотлели канаты.
Его колокольни сквозили костьми
И голые кони горели из тьмы,
И ангелов бычились лица,
Когда над ночными мостами не здесь
В мерцающих шариках промзглая взвесь
В решетки пыталась налиться.
Мы имз дому вышли, он еще был —
В подшерстки деревьев вмерзающий пыл
И сизые контуры рая.
Но чуть обернулись — пространства пусты,
Лишь только ползут над рекою мосты,
Сыромятную ночь растирая.
МАРТ ВО ФРАНКФУРТЕ
Снова топчутся по стойлу
Клены — плетеные коньки,
Снова пахнут теплой солью
Дождички из-за реки,
Пролетают облаками
Ножички из-под руки,
Снова двигают боками
Буки — клееные быки,
За горым горящим ложем
Щелкнул веер костяной…
Здесь будет город сейчас заложен
Мглы стремящейся стеной.
ВЕСЕННИЙ ПРОЛЕТ ЖУКОВ
Сквозь полый лес летят жуки,
руля пологими рогами,
их синеватые жидким
глаза, не видимые нами,
их приторочены к крылам
в смолу залитые пожитки,
их, обращенные к не нам,
глаза невидимые жимдки,
восток по ним косимт косой,
пылая на прозрачных шляпах,
с-под них косою полосой
по склону сходит косный запах,
крупинки высохшей смолы
с их отпадают переносиц:
сквозь ослепленные стволы
из смерти в смерть их переносит.
В ТРАМВАЕ
(Ленинград, 60-е гг.)
В трамвае плачущем и качком,
Как зыбка деревянной тьмы,
Поедем к озерецким дачкам
На край земли, на край зимы.
Под ухом кротиковой шапки
Саднит озябшaя щека.
И лампы подымают лапки
В стекле, продышанном слегка.
Еще ты не проснулось, лише,
Ничей еще не пробил час,
И нет людей на свете тише,
Исплаканней и спящей нас.
* * *
Слишком гладкая река —
как закатана в закат…
…Два счастливых старика
мертвых слушают цикад,
где у ивы борода
поседела в два ряда…
…Где небесная слюда
почернела, как снега,
два счастливых старика
покидают берега:
— До свидания, рога
ветряного творогá!
Слишком гладкая вода!
…И дорóга дорогá.