Опубликовано в журнале Арион, номер 3, 2011
* * * Одиночество. Прибой.
Вечер. Матерщина чаек.
Говорю сама с собой.
Но она не отвечает:
объявила мне бойкот,
с дурой не желаю, дескать,
или тоже никак не поймет,
что мне делать?
* * * Запереться на все замки,
расстегнуться на все пуговки,
переписывать от руки
из блокнота в дневник буковки.
Люди скажут: вот это да,
мы такого еще не видели,
чтобы филькина грамота
и охранной была, и верительной.
* * * Теряла время в поисках часов,
нашла и поняла, что потеряла
по крайней мере несколько часов,
если сложить все поиски часов,
что на своем веку предпринимала.
Что, у меня других занятий мало?
Что, не дойти до почты, сберкассы, аптеки, зоомагазина,
парикмахерской, гастронома, ремонта обуви
без часов?
* * * начисто
нежно
ровненько
мo’я
лаская
утюжа
утром
жена
любовника
ночью
любовница
мужа
* * * К полудню просыпаешься, но так
и не придумав встать причины веской,
следишь не отрываясь, как сквозняк
повесничает с легкой занавеской,
и думаешь: не стоят ничего
стремленья, пораженья, угрызенья…
Тропическое лето. Рождество.
Каникулы. К тому же — воскресенье.
* * * Агата Кристи.
Поползновенья ветра
заглянуть в конец.
* * * Вот уже тридцать лет под землей
троечник с минусом, вертопрах —
мальчик, который бегал за мной
на лыжах, роликах и коньках,
даже однажды ногу сломал,
думала, шутит, но нет, всерьез,
и старший брат, хоккеист-амбал,
его с катка на руках унес.
ИНСТРУКЦИЯ ПО БЕЗОПАСНОСТИ
Сначала себя, потом ребенка?
Сначала ребенка,
ребенка соседа,
всех детей в самолете,
обнявшихся стариков,
визжащих мужчин,
хохочущих женщин,
мечущихся стюардесс,
матерящихся пилотов,
болонку в корзинке,
потом — себя,
уже перед самой
мягкой посадкой
на облако.
* * * алмазно звездно
искрит мороз
живется сносно
в жилье на снос
удар тарана
дыра в стене
темнеет рано
а так вполне