Опубликовано в журнале Арион, номер 2, 2010
Наталья Аришина
ДОМ
если только она не в отключке.
Дед оглох и вкушает покой.
Электричка снует за рекой.
Некто, в нескольких метрах от дома,
спит в траве в ожиданье парома.
Пожелает удачливый тать
до второго пришествия спать.
Дома ходики встали в четыре —
не подтянуты вовремя гири.
Будет глухо и дико кругом,
даже если причалит паром.
* * *
Пирушка рано разбрелась.
Старушка вусмерть упилась.
И что ей, стерве, бесноваться?
На редких яблонях в саду
запретные плоды алели,
носило листья по аллее,
да ивы плакали в пруду.
Карга корила всех подряд —
и сделалось в округе пусто.
И тупо поздняя капуста
с неубранных глядела гряд.
* * *
линяют облака,
слюнявит лапу кошка,
слегка рябит река,
и километров десять
до ближних бакалей.
Весь календарный месяц —
гудеж, полет шмелей.
Вставляем в разговоре:
“Пора, мой друг, пора…”
Нещадно мучат хвори,
а это не игра.
Уступкой однобокой
отделаться не смей.
Витает над осокой
слепой бумажный змей.
* * *
Смотри в стекло, пока не надоест.
На шпингалетах форточки и створки.
Чужой портрет дрожит на переборке.
Известий нет, хороших и плохих.
Все интересы нижутся на них.
Надежды есть, и чересчур знакома
тревога — доберешься ли до дома.