Михаил Синельников
Опубликовано в журнале Арион, номер 2, 1998
Михаил СинельниковПИСЕМСКИЙ
Искусный зодчий «Плотничьей артели» (Однако перекрытья перетлели И одичалый воет Покусай) Был честен, зол, не говорил пустого И, молодого прочитав Толстого, Угрюмо молвил: «Хоть перо бросай!» Живую нить сучила тонкопряха, Живая речь пришла не впопыхах, Доподлинны рубанок и рубаха, Но привкус праха горек на губах. ...Хвалили не Гомера — Каллимаха, Под грудой пепла сгинул Каллимах, А если что и выпорхнет из праха, — Лишь «Илиады» грохот и размах. В ЖЕЛТОЙ ПЫЛИ Улица Володарского снова стала Гончарной. Близорукий Гольдштейн, «он был проволокой, По которой бежала молния революции!» — Воскликнул Зиновьев на митинге. Слышал отец мой, подростком прибывший в Петроград с Украины В день великого наводнения, когда уносимое ветром, Сталкиваясь, грохотало железо сорванных крыш. Святой Евсевий из Кесарии в детстве знал стариков, Отроками бежавших за ослицей Спасителя. В желтой пыли! Что до меня, то я мог бы видеть Ахматову, Но видел парную баню И в ней — тела инвалидов, Осколки под кожей, белые шрамы первой мировой войны. Ох, понимала Ахматова: Злопамятному Ленинграду не быть Петербургом! Да и Москва... Но слезам не верит Забывчивая Москва.
В Хазарию летела цепь лебежья, И угадал угрюмый Левитан Иудаизм российского пейзажа, Безлюдье, солнце, листопад, бурьян. ... Потекли подмосковные рощи, Чьи-то дачи, кресты, терема, Все, что стало привычней и проще, Все, что в детстве сводило с ума. Непостижная эта утрата, Пустоты верстовые столбы... Как тревожило сердце когда-то Приближенье Москвы и судьбы! ... Жизнь этих новороссов нелегка, Тревожные, большие облака Идут в Москву, так напряженно-буры, Оттуда же, откуда с пивом фуры. Но есть окно в таможне, и пока Не рухнул рубль, не дешевеют куры, — Жизнь хороша, блондинки белокуры, День жарок... И, хрустя, сожмет рука Замену счастья — легкие купюры. ...
